Покинутый пять лет назад родной город встречал меня мрачным, угрюмым, серым видом из окна плацкартного вагона. Мелкие дождевые капли щедро посекли стекло, что вполне соответствовало моему настроению. Стояла аномально теплая осень – к началу октября снег еще даже не пробовал заботливо укрыть энскую морозную землю.
Хорошо, что попутчиков не было, мне не нравится, когда на меня смотрят в такие моменты. Я не так часто бывала в Энске за прошедшие пять лет, но каждый раз едва сдерживала слезы, и погода не имела значения, будь то мелкий печальный дождь или яркое и теплое солнце. Я не одну свою детскую, юношескую и взрослую иллюзию здесь похоронила, и это делало меня только сильнее и мудрее. Но когда пришло время для настоящих, а не метафорических, похорон – вся сила и стойкость сразу закончились. Говорят, от своей памяти нельзя убежать, но я попыталась. Убежать нельзя, но бежать можно. Пока бежишь – нормально. В этом деле главное – не останавливаться.
В отличие от своих последних визитов, на этот раз я посещала Энск по служебной необходимости. Не предполагала долгой задержки, но все-таки прихватила небольшой командировочный набор, постаралась запихнуть все необходимое в один дорожный чемодан на колесиках.
Мне очень не хотелось брать с собой в дорогу беспокойство за детей, но материнскому сердцу не прикажешь. Уже с утра, едва приведя себя в порядок, я позвонила домой. Конечно, все нормально. Конечно, «мам, успокойся». Позвонила родителям. Конечно, «дочь, все в порядке». Все равно не могла избавиться от беспокоящих покусываний совести за то, что оставила детей дома одних, под периодическим присмотром бабушки и дедушки. Меня никак не могло отпустить чувство вины перед родителями, несмотря на то, что они были рады больше времени уделить внукам. Старшие – Яков и Роза – были взрослыми, учились в университете, и с ними уже не было проблем, но младшему сыну было всего одиннадцать, и я очень боялась, что Максим будет чувствовать себя покинутым. Что же до Льва и Сони… О, эти волшебные семнадцать лет. Бедные мама и папа, на что я их обрекла. Я ужасная дочь.
Когда поезд остановился на станции у ГЭС, на краю города, я неспешно пошла по коридору вагона к выходу. Недоуменно взглянул проводник – обычно люди готовились заранее, остановка была довольно короткой. Я бы не расстроилась, если бы ее пропустила.
Продуваемый неприятным холодным ветром перрон был практически пуст. Люди не особенно часто посещают Энск. Человек, вытащивший меня в эту командировку, предлагал встретить и устроить в городе, но я отказалась. Предпочитаю самостоятельно все решать. К тому же было кое-какое дело, которое я хотела закрыть заранее, еще до того, как приступлю к работе.
