«Не ищите Ониксиум на картах. Его нет.
Он стоит в Разломе, в щели между «было» и «есть»,
питаясь светом угасших звёзд и тенями от забытых костров.
Его стены сложены из обетов, данных и нарушенных,
а вместо крови по его венам течёт тишина – густая и тяжёлая.
Здесь учатся не магии. Здесь учатся быть призраками
в мире, который боится помнить.
И самый главный урок гласит:
«Тот, кто хранит тень, однажды должен стать светом,
ибо ночь никогда не длится вечно».
Дождь заливал брусчатку старого переулка, превращая ночь в подобие акварели, написанной сажей и чернилами. Семнадцатилетний Элиан прижался спиной к холодному кирпичу, пытаясь заглушить стук собственного сердца. В руке он сжимал холодную сталь семейного кинжала.
– Левее, – сиплый шёпот Маркуса, его дяди и наставника, прозвучал прямо у уха. – Он идёт на запах, не дай ему учуять твой страх.
Из-за угла послышалось шарканье когтей. Элиан сделал рывок и свете одинокого уличного фонаря он увидел его – низшего Когтелапа, жалкое, сгорбленное существо, больше похожее на облезлую дворнягу со слишком длинными лапами. Их глаза встретились и Элиан увидел не злобу, а панический, животный ужас. Его рука на мгновение дрогнула.
Этого замешательства хватило и из тени метнулась фигура Маркуса. Мелькнула сталь, тихий хрип и всё было кончено.
Маркус повернулся к племяннику, его лицо под капюшоном было суровым.
– Сомнение – это роскошь, которую охотник не может себе позволить. Они не будут колебаться, когда дело дойдёт до тебя.
– Но оно… оно боялось, – тихо сказал Элиан, не в силах отвести взгляд от неподвижного тела.
– Страх не делает его невинным, – Маркус грубо вытер клинок. – Помни, чей ты сын.
Эти слова висели между ними всю дорогу до Академии.
«Ониксиум» возник из утреннего тумана словно мираж – массивное готическое здание с остроконечными шпилями и витражами, скрытое от глаз обывателей чащей древнего леса и мощными чарами. Маркус высадил Элиана с его небольшим дорожным мешком у кованных ворот и уехал.
– Выживешь – станешь охотником. Нет – твой род на тебе и закончится, – это были его прощальные слова.
Войдя внутрь, Элиан замер. Под сводами главного холла кипела жизнь, которую он знал лишь по учебникам бестиария. Здесь, в полной безопасности, юноши и девушки позволяли себе на секунду показать свою истинную природу: у кого-то на мгновение мерцала чешуя, у других в ушах звенели колокольчики, а в углу парень с лицом отличника поправлял очки и его пальцы на секунду удлинились, став хищными и бледными. Это был их мир…его мир отныне.
Он пробирался сквозь толпу, стараясь не смотреть никому в глаза и по неосторожности столкнулся с кем-то. Книга в кожаном переплёте с глухим стуком шлёпнулась в лужу, растёкшуюся от мокрой одежды новичков.
