– И вот, когда ты погружаешься в эту сверкающую жидкость, и она обволакивает тебя со всех сторон, становится так хорошо! Я слов не подберу. Магия, мистика, счастье какое-то… А сверху Светило посылает теплые лучи, движение воздуха приподнимает, и летишь… И растворяешься в счастье… Ты меня слушаешь, Мара?
– Слушаю, Чик. В который уже раз слушаю. Это всё легенды. Мне бабушка рассказывала. Что один раз в семь лет происходит такое, и кто решится, будто в какой-то другой мир попадает. А учитель Планто говорит, сказки это и бредни. Тех, кто умирает, выносят на поверхность. На кладбище. И они там десятилетиями лежат, все как мумии сухие. Почему не растворяются в этой атмосфере?
– Ну ты скажешь, Мара! Они же мертвые. А это для живых. Говорят, слова надо какие-то знать особенные. Тогда Светило услышит и заберет. Скоро такой момент наступит, мне Дол рассказывал. Уже группа готовится, их Ксаха обучает. Сходим на собрание, посмотрим? Всех не берут, но я дядю Антти попрошу, он с Ксахой дружит.
– Не знаю, подумать надо.
– А что тут думать? Окончишь школу, пойдешь на атомную станцию работать. Ты же отличница, там такие как раз нужны. И будешь в монитор пялиться, пока не заболеешь и не умрешь. Верх карьеры! А я в дальние штольни наймусь, грибы выращивать. Кому-то надо продовольственную программу выполнять.
– Умеешь ты подбодрить, Чик!
Мара и Чик дружили с детского сада. Их можно было принять за брата и сестру – оба светловолосые, светлоглазые, высокие, с худенькими лицами без малейшего намека на румянец. Впрочем, бледнолицых в Городе было большинство. Нехватка хорошего воздуха, скудное питание. К тому же в последнее время власти стали экономить на освещении.
***
– Геф, они собираются к Светилу.
– Пусть себе идут, Мяки. Нужно же их как-то от проблем отвлекать. Иди работай. Следи дальше. Что еще?
– Геф, вы же сами, власти, довели народ. За эти годы можно было бы много чего полезного сделать. А вы? Только за кресло держитесь, а людям есть нечего. Всех ликвидировали, кто со светлыми мозгами был. С меня хватит. Я с ними уйду, Геф. Можете на меня не рассчитывать. Хоть сейчас убейте, не могу больше так. У меня внучка в этом воздухе задыхается, много ли ей осталось? Родители ее давно на кладбище. А так хоть умрем счастливыми.
Дверь хлопнула. Геф поерзал в кресле, пытаясь найти наиболее удобное положение. Если даже верный помощник Мяки так заговорил, плохи дела. Приказать казнить всю компашку? Ладно бы одного-двоих, но почти сотню человек… как бы народ не взбунтовался. Да пусть катятся куда хотят. Сдохнут, и патроны тратить не понадобится.
