ГЛАВА 1
Слабый золотисто-розовый отблеск на горизонте, наконец, возвестил о начале нового дня. Ночная мгла постепенно отступала и могущественная Никта(1) , следуя порядку, установленному с начала времен, уходила, а в свои права вступал Светлый Аполлон, чья колесница, запряженная четверкой огнедышащих коней, двигаясь с востока, с каждым мгновением становясь все ближе и ближе.
Но если у богов были свои дела, порой непостижимые для понимания смертных, то у Тита Абруция Севериана старшего трибуна 3-его легиона Киренаика(2) были собственные заботы, вполне для него понятные. За последние сутки, он спал всего несколько часов, и теперь накопившаяся усталость, усугубленная постоянной тревогой и переживаниями, давала о себе знать. По настоянию своего верного раба Афибана, сопровождающего его всегда и везде, Севериан прилёг на узкую жесткую койку и проспал, как убитый почти до рассвета.
Разбудило его смутное, неясное и вместе с тем острое чувство тревоги. Тит резко поднялся с койки, и в то же мгновение пробудился Афибан, спавший на низком топчане возле входа в каюту, словно сторожевой пёс. Он – этот смуглый нумидиец, уже поседевший, но все еще очень крепкий и ловкий в движениях, действительно был навроде сторожевого пса – верный, преданный и беспощадный к врагам своего хозяина, готовый, если придётся отдать за господина и жизнь. Афибан, также верно служил ещё отцу Тита и был рядом с нынешним трибуном, едва ли ни с самого его рождения. И сейчас, когда Тит Севериан давно возмужал, когда ему было уже за тридцать, Афибан по-прежнему, всюду сопровождал его.
– Господин? – нумидиец вопрошающе взглянул на Тита Севериана, приподнявшись на одном локте.
– Спи, Афибан, – произнёс молодой трибун тихо и успокаивающе. – Я на палубу, посмотрю, что там.
Одевать доспехи и шлем Тит Севериан не стал, поскольку в этом сейчас необходимости не было. В полном вооружении на корабле были, лишь солдаты, заступающие на караул. Поверх темно-коричневой кожаной туники, он накинул короткий плащ из грубой галльской шерсти и вышел на палубу. По обеим сторонам от входа застыли по стойке смирно двое караульных. Они приветствовали трибуна, каждый, прижав левую руку к пластинам нагрудного панциря и наклонив копья вперед и под углом.
Тит Севериан поднялся на деревянный помост, возведенный прямо на палубе гексеры(3) и глянул в сторону горизонта. Потом, взгляд его, полный сосредоточенности и некоторого беспокойства, которое он тщательно старался скрыть от подчиненных, скользнул по сторонам. Отсюда, с высоты помоста он видел все корабли своей маленькой флотилии. Четыре триремы(4) и две быстроходные актуарии(5) . Правильнее было бы сказать – все оставшиеся корабли. Еще вчера их было восемь, а позавчера двенадцать…