Бур сдох совсем некстати. Сергей чертыхнулся и полез исправлять, но так и застрял, поражённый увиденным.
– Что, что?! – закричал раздражённый Чернаков. – Что опять?! Какие, к чёрту, колонны?!
Пётр Григорьевич был зол с утра, искал, на ком бы оторваться, а здесь подвернулся сержант Сергей Бабура, и он его третировал весь день, благо, что Сергей был новичком, проработавшим всего одну смену. Апофеозом послужил бедный бур. Чернаков долго матерился в эфире. Так долго, что в его тираду вклинились из командного пункта и посоветовали побыстрее разобраться с поломкой, а не сотрясать воздух. И так было ясно, что они безбожно отстают от графика.
Сергей поменял каску на шлем и покинул кабину, полагая, что всего-навсего лопнул шланг высокого давления. В туннеле было сумрачно, пыльно и особенно тихо после всеобщего грохота. Так тихо, что Сергей невольно насторожился. Он действительно по старой земной привычке полагал, что всякая тишина на Марсе несёт в себе потенциальную опасность. И ещё долго озирался, не в силах привыкнуть к мёртвой планете. Старые марсиане посмеивались. А женщины жалели – новичок, зелёный, что с него возьмёшь?
Пыль медленно рассеялась, в лучах прожекторов стал виден блестящий металл. Шаровые головки сбоку стёрлись, щит заклинило, нужные клапаны не сработали, и в результате шланг лопнул по всей длине. Но всё это было ерундой по сравнению с находкой. В кои-то веки на Марсе нашли что-то рукотворное! Сергей не верил своим глазам. Он залез по насыпи и осторожно потрогал: металл обжёг руки даже сквозь перчатки. Там где по нему прошлись головки бура, он дымился, был в заусенцах и шершавым на ощупь. Тогда-то Сергей и высказался насчёт колонны, а Чернаков долго насмехался, а потом стал ругаться чёрными словами. Его интересовали в основном графики работ, а не какие-то там артефакты, поэтому он обвинил Сергея в саботаже и нежелании работать, полагая, что новичок – слабак, и заткнулся только тогда, когда пыль окончательно рассеялась и на экране стала видна часть колонны. То что это колонна, Сергей даже не сомневался. Определить её диаметр на глазок было весьма затруднительно, потому что из породы выступала лишь часть округлой поверхности, а находилась колонна здесь так давно, что грунт местами въелся в чёрный металл. Чернаков замолчал. Это было его поражением. Он всё понял, хотя до последнего момента надеялся избежать неожиданностей. Теперь из-за этого чёртова артефакта вся работа коту под хвост, подумал он. Придётся переделывать схему. А это потянет за собой сроки освоёния озера Феникс. Как такое сокровище проморгали? Впрочем, он сам участвовал в проекте, и ругать надо было прежде всего самого себя. Спешили, напортачили, понадеясь на русский авось – теперь придётся расхлебывать. А ведь там: и на Земле, и на Луне тоже ждут и у них тоже сроки и планы с пусками ракет. Быстрее! Быстрее! Американцы на хвосте! А мы первые на Марсе! За любые задержки по головке не погладят, а только оторвут. С другой стороны – артефакт! Признаки цивилизации! Первые в солнечной системе! Это тебе не шутка, здраво рассуждал Чернаков, покидая уютный бункер и направляясь в кессонную камеру. За такие события награды дают и списывают имена золотом в страницы истории.
