Глава 1. Дом, в котором прятались дожди
На краю деревни Миролесья, среди кривых улочек и старых черепичных крыш, стоял дом, о котором никто не говорил вслух. Не потому что он был страшным – он был… забытым. Словно его закутали в туман времени, и все, кто проходил мимо, мгновенно забывали, что он там. Дом будто выскальзывал из памяти, как сон под утро.
Он был двухэтажным, деревянным, с облупившейся голубой краской на ставнях и резными балясинами на веранде. Над крышей вечно кружились птицы, и даже в солнечный день над ним висело что-то вроде дымки – как будто дождь собирался, но так и не начинался.
Элайра жила через дорогу. Ей было двенадцать, она носила широкие свитера с потёртыми локтями, всегда держала в кармане лупу и носовой платок с вышитым журавлём – подарок мамы.
В школе её считали странной, но никто не дразнил. Просто обходили, как обходили и тот самый дом. Но она-то знала: с домом что-то не так. И это было не “страшно”, а “загадочно”. Это большая разница, если ты умеешь слушать тишину.
Каждое утро, перед тем как идти в школу, она подходила, к калитке не касаясь, просто смотрела на дом. Словно ждала, что он моргнёт. Или вздохнёт. Или распахнёт двери и скажет: «Ну, наконец-то ты пришла». Но он молчал. Дышал. Она была уверена – он дышал. Иногда стёкла его окон слегка запотевали изнутри, даже если на улице стоял мороз.
– Почему он всегда такой мокрый? – спросила она однажды у бабушки, сидя на веранде с чашкой липового чая.
– Даже в засуху. Там будто дождь внутри.
Бабушка посмотрела на неё поверх очков, хмыкнула и вернулась к вязанию.
– Потому что он хранит дожди.
– Что?
– Дожди. Он старый. Старые дома иногда что-то хранят.
И всё.
Ни улыбки, ни намёка на шутку. Только щёлканье спиц.
С того дня Элайра называла его «Дом дождей». Не вслух – про себя. Так было легче подружиться с чем-то, что все вокруг упорно игнорируют.
Однажды, в самом конце осени, небо с утра было мутным, как вода в луже. Листья с деревьев уже облетели, и ветви стояли чёрными, как вырезанные из угля. Ветер пытался раскачать всё подряд: вывески, заборы, даже кошек. В такие дни лучше было сидеть дома с книгой. Но Элайра, как всегда, вышла на улицу и подошла к калитке.
На сей раз дверь дома приоткрылась.
Не настежь – едва заметно. Но этого было достаточно.
Она замерла. Сердце застучало где-то под рёбрами, как птица в клетке. Она оглянулась – ни души. Только ветер, рвущийся в волосы и хруст сухих веток под ногами.
Дом звал её.
Ей показалось, что изнутри доносится звук – не шаги, не голос. Что-то похожее на капли, падающие, в пустую банку.
