Над землёй Аэтерис повисла тень.
Не туча.
Не буря.
Не войско тёмных всадников, не дракон, не проклятье древнего колдуна.
Это было тише.
Глубже.
Страшнее.
Это было тление.
Луна Селестра, что веками вращалась по небу, как сердце мира, начала гаснуть. Её свет, когда-то яркий и чистый, как серебро на лезвии меча, стал тусклым, мутным, будто отражение в грязной воде. Сначала это заметили только те, кто привык смотреть в небо: астрологи Академии Ветров, пастухи пустынь Кар-Талана, монахи храма Нимвей, что молились при свете луны.
Но к утру третьего дня после Новолуния Теней это стало очевидно всем.
Селестра больше не светила.
Она висела в небе, как чёрный камень, обёрнутый пеплом.
В деревне Лир’Тан, затерянной среди холмов у подножия гор Ор’Мадра, староста Борен вышел на крыльцо своей хижины и посмотрел на небо.
Что за чёртова шутка? тихо сказал он, щурясь. Луна… исчезла?
Не исчезла, ответила его жена, Марина, стоя за спиной с кувшином воды. Она умерла.
Борен обернулся.
Ты с ума сошла? Луны не умирают.
Эта умерла, тихо сказала она. Я чувствую. Как будто… сердце мира перестало биться.
Они стояли молча.
Где-то вдалеке завыл волк.
Но это был не волк.
Это был ветер, и в его воющем голосе слышался плач.
В ту же ночь в Темнице Времени, затерянной среди песков Кар-Талана, произошло нечто невероятное.
Камень Эхо, древний артефакт, хранивший голоса всех заклинаний, когда-либо произнесённых в мире, раскололся.
Он стоял в центре зала огромный кристалл, высотой с человека, прозрачный, как слеза бога. Внутри него пульсировали светящиеся нити каждая чары, произнесённые кем-то, где-то, когда-то.
Сначала он задрожал.
Потом застонал.
Звук был не слышен ушам. Он шёл сквозь кости, сквозь память, сквозь душу.
И вдруг треснул.
Трещина прошла по всей высоте, как молния.
Из неё вырвался всплеск тишины волна, что поглотила звук на десять лиг вокруг. Песок перестал шуршать. Ветер замер. Даже сердца стражей на мгновение остановились.
Камень не взорвался.
Он исчез.
Разлетелся в пыль.
И магия… замолчала.
В Академии Ветров, на вершине башни Звёздного Ока, магистр Орвен стоял у окна и смотрел на небо.
Он был стар.
Не просто пожилой древний.
Его волосы были белее снега, глаза как туман над озером.
Он помнил времена, когда магия текла по земле, как река.
И он знал, что это конец.
Не конец, прошептал он. Начало.
Он повернулся к столу, где лежал Книга Первой Речи священный текст, в котором были записаны первые слова, произнесённые магами.
Он открыл её.
И увидел, как буквы гаснут.
Одна за другой.
Как звёзды.
В Лир’Тане девочка по имени Элия проснулась от кошмара.
