1. Глава 1. Повышенная батонность
Катерина с некоторым сожалением покинула теплую куртку и осмотрелась: знакомая лавочка поблескивала на солнце свежим лаком, из-за неё задорно выглядывал муляж мухомора-переростка.
— Уже?
Кошка прищурила свои сияющие глаза и неспешно потрусила на водную тропинку — беседовать с «потенциальными свидетелями».
Осторожно переступая через узкие перемычки лежащих на воде кругляшей она добралась до компании пестреньких уточек.
В этот раз обошлось без драк.
Уточки оказались птицами нервными и, не дожидаясь, пока опасный белый хищник подберется поближе, захлопали крыльями, загоготали, плюхнулись в воду и оставили Катерину растерянно перебирать лапками на краю мостика.
— Сбежали, — печально поделилась она, возвратясь к Феликсу, — несли какой-то бессвязный бред. Прямо как ты обычно.
Пока мелкие волны уносили на середину озера вихляющие пернатые зады, стажер оставался на берегу. Он слышал только наглое крякание, возмущенное фырчащие и раздраженное мяукание. Каким образом Катерина ведет беседу с птицами, ему так до конца и не было понятно.
Над озером пронеслась большая серая тень, вода забеспокоилась, вздыбленная воздушными потоками.
Большой серый журавль несколькими махами крыльев разогнал стайку пестрых уточек в тихой заводи, опустил в болотистый берег изящные черные ноги и печально склонил эффектную голову: черную с белой полосой и яркой красной шапочкой.
— Только утки, журавль и черно-белый кот, — вспомнил Феликс слова бессмертного, — журавль.
Кошка фыркнула и направилась в сторону ничего не подозревающего свидетеля. Феликс поспешил за ней — пушистая агентша на пути к цели развила поразительную скорость, которая, по мере приближения к одиноко стоящей у берега птице только увеличивалась.
— Ррррр-мя! — с ходу выдала Катерина, затормозив у самого края воды.
Журавль повернул в сторону кошки маленькую красивую голову, удивленно склонил её на бок, приоткрыл длинный черный клюв.
— Мяяяяя, — настаивала Катенька, — муууур-мя-мя.
Феликс замер в отдалении, чтобы не спугнуть изящное пернатое, на которое наседала ведьма.
Мяукание перешло в рык, рык в шипение. Журавль если и отвечал, то бесшумно, только пару раз что-то проскрипел: резко, громко, довольно противно.
Катерина в последний раз фыркнула, почти беззлобно, прошлась по берегу, задумчиво покачивая чуть распушенным хвостиком и вернулась к ожидающему её стажеру.
— Ну что? — Феликс постарался спросить как можно спокойнее, боясь нарваться на очередную ехидную шуточку со стороны напарницы. Узнать, что проскрипел журавль, было интересно.