Когда тарелка бьётся – это к счастью. Так, по крайней мере, всегда говорят в книгах и по телевизору – в нашей семья такое если и проскальзывало, то в шутку. Страх перед потенциальным взаимодействием острых осколков и моих нежных детских пальцев был слишком велик в глазах бабушки – какое уж тут счастье? Не помню ни единого осколка, который попал бы в мои детские руки. Наверное, это хороший подход с точки зрения детской безопасности.
К счастью, маленьким детям свойственно вырастать и устраивать небольшой личный бунт. Вот и я чуть-чуть взбунтовалась, как мне минуло двадцать пять: разбила свой мозг на осколки и собрала из них небольшой витраж. Синие – в один угол, зелёные – в другой. Девочки засыпают в метро и просыпаются в мире кривых зеркал. Москва обращается в осколок льда. Змея-татуировка скалится со спины таинственной незнакомки. Интересно, что ещё произойдёт сегодня?
Эти странные новеллы, небольшие, как моти из коробочки, писались на протяжении нескольких лет. Что-то уходило на литературные конкурсы и марафоны, что-то писалось для себя, переделывалось, дополнялось. Плана не было, был свободный полёт, и иногда я, кажется, куда-то прилетала – в несуществующий тёмный город или в открытый океан, который бороздит пиратское судно.
Писать картины, собирать воедино цветные бусинки, сплетать и расплетать косы, клеить витражи – всё то, что мне не удаётся делать руками, я, кажется, научилась заменять словами на бумаге. Видимо, придётся писать дальше. Как не писать, когда белый лист зовёт, как открытый космос или безбрежный океан?
Команда на миллион золотых
Юмористическое фэнтези с открытым финалом
Глава 1
В таверну входят трое
Это был скучный день, в который просто не могло произойти чего-либо стоящего – такого, чтобы об этом слагали позже песни, легенды, да хоть, на худой конец, похабные шуточки. Барды опустили лютни и засели за столами играть в кости; некроманты ютились по углам, заставляя скелеты амбарных крысок танцевать; знатно перебравшая фея на сцене выводила что-то заунывное. Ничто, как говорится, не предвещало беды, пока дверь таверны вдруг рывком не распахнулась, и в неё не вкатились кубарем… Как бы их лучше описать?
Ну, начнём с того, что впереди даже не вышагивал, а скакал от неуёмной энергии рыжеволосый парнишка в потёртом плаще с капюшоном. Несмотря на то, что капюшон отбрасывал тень на и без того закрытое полумаской лицо, парнишка привлекал к себе внимание, как костёр посреди тёмного леса – столько от него было шума, хаотичных движений и вздымаемой пыли. Первым делом подросток (на взрослого мужа он никак не тянул ни ростом, ни поведением) оббежал всю таверну, не заглядывая разве что дамам под юбки, потом кинулся приставать к бардам, закидывая их вопросами и на каждый ответ реагируя неизменным «ого!», как будто инструментов музыкальных раньше не видел, ей-Богу! Из диалога с ним барды поняли, что парень глубоко не местный, на Материке буквально с неделю и уже давным-давно пропал бы, если бы не «природная смекалка, первоклассные навыки мимикрии, идеальное умение сливаться с толпой… Ну, и эти ребята немного помогли».
