1. Пролог
Жуткие тени блуждают в самых мрачных переулках городов людского мира и за их пределами. Эти тени всегда были там. Непроницаемые. Холодные. Гнетущие… Скрывающие в своём естестве острые когти и кровожадные клыки.
Тени взирают на тебя из мрака красными едва заметными точками в пустоте чёрных глазниц с затаённым неутолимым голодом. Желанием растерзать на куски. Они жаждут твоей плоти, твоей крови. Желают пожрать твою душу. И ничто неспособно изгнать их из мира и так до краёв переполненного безразличием, жестокостью, алчностью, лицемерием и несправедливостью.
Ничто… кроме яркого солнечного света.
Но даже тогда тени не исчезают, не растворяются с приходом нового дня. Они забираются в места, куда солнцу заглянуть не под силу. Забиваются в сырые отчуждённые уголки города и ждут очередного прихода темноты.
* * * *
Ро́ял Сане́вски приблизился к неприметной кованой двери, ведущей в подвал собора Святого Миллиа́лфа. С подозрением обернулся, осмотрел долгим взглядом окутанный глубокой ночной тишиной соборный сад и, не приметив ничего подозрительного, скрылся в тени лестничного спуска.
Об этом странном полном загадок месте знал лишь узкий круг посвящённых. Служители храма тщательно оберегали тайну того, что было сокрыто под впечатляющим фасадом здания древности. Впрочем, среди простых людей почти не находилось любопытствующих глаз. Никто не смел даже помыслить, что в подземных коридорах святой земли обосновалась группа лиц, называющих себя охотниками за нечистью – «Ловцами теней».
Миновав немалую череду мрачных, пропитанных сыростью и холодом коридоров освещённых преимущественно бледно-жёлтым светом люминесцентных ламп, Роял вышел в просторную залу. Грубая кирпичная кладка, выглядывающая сквозь оспины обвалившейся штукатурки, затёртые и потускневшие от времени фрески и барельефы изображающие многокрылых, закованных в замысловатую броню существ схожих по виду с ангелами. Картины невероятных сражений старины. Сражений, которых никогда не видывали глаза простых смертных. Статуи святых чьи лица давным-давно стёрло безжалостное время. Пространство, залитое мягким светом многоярусных люстр и напольных подсвечников, создавало впечатление, будто перешагнув порог ты оказался в далёком прошлом. Со времён, когда был воздвигнут этот храм с его многочисленными витиеватыми подземными коридорами, лестничными пролётами и разнообразнейшими комнатами, почти ничего не изменилось.
Лидер охотников за нечистью и Первый служителей собора по совместительству – Ва́ллес Ки́ршнер – стоял на коленях перед массивной статуей Святого Миллиалфа и молился. На мужчине было обычное облачение священнослужителя: скромное платье тёмно-серого цвета с белыми вставками, повязанное плетёной тесьмой на талии. Капюшон опущен, и тонкая линия седых волос, убранных в жиденький конский хвост, опадала сверху.
