Что делать, если твой наглый рыжий и любимый кот, когда-то спасший тебе жизнь во время пожара, набив морду, чтобы ты соизволил проснуться, – начинает вещать на человеческом, на эльфийском, и вроде как, матюгнулся на языке драконов, вводя тебя тем самым в состояние задумчивого ступора?
Мою мысль о том, что я повредился в уме, эта наглая морда опровергла тем, что, встав на задние лапы, приложив правую лапу к сердцу и воздев левую лапу к небу, – поклялся, что может говорить столько, сколько себя помнит. Но молчал, ибо так советовал его бывший хозяин, эльфийский друид, от не хрен делать и вложившего в новорожденного котенка умение вещать…
Мы сидели на крыльце возле моей "господской" избы, где я натачивал свой меч и наслаждался свежим воздухом после грозы. Мой Эльра (Так назвали кота в честь друида, бывшего его хозяина, перед смертью обещавшего, что этот кот меня еще удивит. Видно, этот момент настал.) тоже сидел рядом, да изредка почесывал за ухом.
– А какого хрена ты сейчас заговорил? – озвучил я вопрос, который уже минуты две рьяно пытался выбраться из моей глотки, да степень моего удивления сильно мешала.
– Так ты же завтра, впервые за время моего существования с тобой, намылился хрен знает куда по просьбе короля. Вот я и хотел предупредить тебя, что я иду с тобой.
– Ха! А на кой лад ты мне сдался? Может, ты драться умеешь? Или колдовать?
– Буду твоим советником. Ты взял меня под свою опеку, а теперь хочешь бросить одного? Хрен тебе! Мы в ответе за тех, кого приручили.
– Не знал, что коты так сильно привязываются к своим хозяевам. Это ведь собачье качество, – озадаченно говорил я, почесав нос.
– Рожа у тебя собачья, – вскричал обиженно Эльра. – У котов нет хозяев, есть лишь те, с кем мы сами хотим быть. Понял?
– Понял, понял, – с досадой бросил я.
Эльра вдруг гордо выпрямил голову:
– И неужели, если бы я был обычным котом, сам эльфийский друид держал бы меня при себе?
– Гм…
– То-то. В принципе я не спрашиваю у тебя разрешения, я лишь предупреждаю тебя. Так сказать, констатирую факт.
Я встал, потянулся до хруста в позвоночнике, и заявил коту, что тащить на себе еще и провиант для него не намерен. Эльра же в ответ печально вздохнул и спросил, помню ли я, когда в последний раз кормил своего любимого котика. Я оглядел любимого котика, и понял, что затрудняюсь ответить на его вопрос. Тем не менее, эта кошачья туша не выглядела заморенной голодом.
Игнорируя самодовольное выражение на кошачьей морде, я перешагнул через кота, задев того полами плаща, и отправился в дом.
Надеюсь, гадкое кошачье хихиканье мне только померещилось.