Когда я пришла в этот мир, смерть уже была рядом. Она наблюдала за тем, как я сделала первый вдох – или, точнее, пыталась сделать его. При появлении на свет я была совсем маленькой, очень болезненной – и не издавала ни звука. Отец вспоминал, что никогда в его жизни не случалось столь тихих и страшных минут, как минута моего рождения, а когда мой крик все-таки раздался, это было лучшее, что он слышал.
С тех самых пор смерть не покидала нас. Мы все поняли уже тогда, даже если отказывались признавать это.
Прозрение наступило, когда смерть снова пришла в наш дом восемь лет спустя – вместе с моей сестрой. В отличие от меня та кричала, как и положено, с первого мгновения. А вот голос нашей матери стих навсегда.
Отец был прав. Нет ничего хуже такой тишины.
И именно тогда, когда в доме воцарилось гробовое молчание, а я пыталась унять кашель и слезы, прикрываясь ладонью, целитель бросил на меня странный взгляд. Уже после похорон он отвел меня в сторону и задал вопрос: «Как давно ты так дышишь?»
Смерть просто не оставляла меня, вот и все.
Вскоре выяснилось, что жить мне осталось недолго. Поначалу родные утаивали это от меня. Но я, на их беду, всегда была любознательной. Познать науку врачевания для меня было проще, чем постичь людей. Я еще не могла дать определение смерти, но уже знала, что это такое.
Но когда я повстречала ее в третий раз, она шла вовсе не за мной.
Смерть опустилась на Адкову плавно, как шелковое одеяло, сброшенное с плеча божества.
Такова природа бога изобилия, у которого множество лиц. Кто дает нам изобилие, тот приносит и упадок. Где жизнь, там и смерть, где пир, там и голод.
Витарус, как и другие боги, не отличается постоянством. Он может щедро одарить кого-нибудь или отобрать у него все – это будет всего лишь прихоть, каприз переменчивой натуры. Целые жизни и целые города появлялись и исчезали по бездумному взмаху его руки.
Веками Витарус улыбался Адкове – нашему городку, где жили фермеры, трудившиеся на плодородной земле. Мы поклонялись всем богам Белого пантеона, но Витаруса – бога земледельцев – чтили больше остальных. И долгое время он благоволил нам.
Поначалу его нерасположение проявлялось от случая к случаю. Один скверный урожай, затем еще два. Неделями, месяцами ничто не предвещало беды. И вот в один прекрасный день все посыпалось.
