«Они говорили, что Бог создал мир за семь дней. Нам понадобиться семь секунд, чтобы понять: Мы – его и кисть, и одновременно молот»
Александр Гезенберг
Глава первая:
Синхронизация на скамейке у моря
Осень в приморском парке была не увяданием, а преображением.
Она не крала краски, а меняла палитру на более дерзкую: багрянец клёнов вступал в спор с изумрудом вечнозелёных сосен, а свинцовые волны океана, шумящие внизу, оттенялись хрустальной пронзительностью воздуха.
Именно в этот день природа устроила перформанс, и Артём, студент-медик с учебником по топографической анатомии на коленях, стал его случайным зрителем.
Но его внимание было приковано не к книге и не к пейзажу. На другой стороне аллеи, на такой же чугунной скамейке, сидела девушка. И она рисовала.
Не просто делала наброски, а сражалась с холстом, ее рука двигалась с резкой, почти гневной грацией. Ветер играл прядями ее каштановых волос, но она, казалось, не замечала ничего – ни холода, ни прохожих, только диалог между тем, что она видела, и тем, что рождалось на белом листе.
Артём наблюдал за ней уже три дня.
И сегодня его хватило ровно на сорок семь минут смелости. Он отложил книгу, подошел, чувствуя, как глупо и нелепо выглядит его вторжение.
– Простите, – его голос прозвучал хрипло от напряжения.
– Я не могу не спросить… Что вы рисуете? Здесь такой классический осенний пейзаж, а у вас на мольберте… взрыв. Девушка подняла на него глаза. Они были цвета моря перед грозой – серо-зеленые, с золотистыми искорками.
В них не было раздражения, лишь любопытство.
– Я рисую не то, что вижу, а то, что чувствую, – ответила она, и голос ее оказался на удивление низким и мелодичным, как звук виолончели.
– Смотрите. Вон тот старый фонарь. Вы видите железный столб и матовое стекло. А я вижу пульсирующий кристалл, который питается кинетической энергией шагов прохожих. Его свет – это не просто свет, это сжатый и преобразованный в фотоны смех того малыша, что бежал здесь минуту назад. Я рисую энергию. Скрытую архитектуру мира.
Артём сел на край скамейки, ошеломленный.
Его мозг, привыкший к строгим схемам и формулам, с восторгом принял вызов.
– Вы говорите о прямом преобразовании низкопотенциальной энергии в высокопотенциальную с невероятным КПД, – выдохнул он. – Это же… фантастика.
– Это реальность, – парировала она. – Просто вы смотрите на мир как хирург, а я – как художник. Я – Лика.
Так начался их разговор.
Он длился часами, согревая их больше, чем осеннее солнце.
Артём рассказывал о нейронах и синапсах, о том, как мечтает не просто лечить последствия инсульта, а предугадывать его, создавая карту индивидуальных рисков для каждого мозга.
