Ларри Пирс сидел в своей двухкомнатной квартире на 10 этаже, пил пиво и смотрел вниз, сквозь застекленные перила лоджии, на унылый городской пейзаж. Настроение у него было гадкое. Три часа назад Ларри окончательно поругался со своим шефом – начальником криминальной полиции – Тони Цаплей. Причем поругался из-за взяток, которые в Управлении называли «премией лояльности». Понятно, что чем выше сидишь, тем больше падает в карман. Но надо же иметь и совесть! У других тоже существуют жизненные потребности. Но Тони Цапля делал вид, что не понимает, о чем просит детектив.
– Этот придурок, что хочет долю из общего котла? – думал Тони, глядя исподлобья на Пирса. – Черта с два!
Однако, говорил-то он совсем другое.
– Какие доплаты, Ларри? Откуда у меня деньги на «премии»? С твоей работой можешь сам позаботиться о своем достатке. Ты смышлёный малый.
Но думал-то Тони, что он, Ларри – придурок. И если ему отвалить пару сотен из общего котла, то потом придется приплачивать постоянно. Это Пирс знал точно, так как пронес в управление мыслебокс. Если бы Тони знал про мыслебокс, то не пришлось бы Ларри самому писать рапорт об уходе. Его бы выгнали взашей в течение двух минут. Ну, не выгнали бы, конечно, но понизили до охранника в гравипорту или отправили в какой-нибудь городок типа Курипупи с населением 500 человек, одним баром, одним магазином и осоловевшими от безысходности аборигенами. Но он ухитрился пронести прибор, засунув плоскую пластину под универсальный браслет. Сканер на контроле спокойно пропустил Пирса.
Отношения с начальником Управления полиции у Ларри не сложились с самого начала, когда Тони Цаплю назначили на эту должность, два года назад. Пирс уже и не помнил почему. Он, конечно, мог бы вспомнить, но не хотел. Антипатия между новым начальником и детективом возникла спонтанно, чисто на физиономическом уровне, и постепенно доросла до размера полной неприязни. И поэтому, когда Ларри узнал, что он «придурок», и взяток ему не видать, как своего позвоночника, то послал Тони Цаплю куда подальше, подал рапорт и теперь оказался свободен от обязанностей детектива, погонов лейтенанта, зарплаты в 1500 грантов и звания «придурка». На остатке у Пирса оставалось около двух тысяч монет. Жизнь в Пармон-сити нынче дорога, но на месяц – полтора деньжат должно было хватить.
Ларри неспешно потягивал пиво, пытаясь отвлечься от муторных мыслей. Он представил, что мог бы взять в прокат смазливую эми и смотаться на недельку в Дубовые горы, подышать свежим воздухом. Ларри прикрыл глаза и уже мысленно предвкушал массаж своей спины в тени ветвистого дуба и щебетания лесных птичек, но тут раздался тонкий зуммер универсального браслета.
