Всякое коммерческое использование текста, оформления книги – полностью или частично – возможно исключительно с письменного разрешения Автора. Нарушения преследуются в соответствии с законодательством и международными договорами.
© S. Vesto. 2018-2024
© S. Vesto. graphics. 2018-2024
1124
________________________
1
Серое мрачное утро висело над землей, как покрывало, пряча все, что лежало дальше сотни шагов. Там угадывались какие-то силуэты, странные формы, непонятные, неподвижные и давно брошенные, и все здесь вокруг было тем же самым – неясным, неподвижным и давно брошенным. В сумерках тумана все дремало мертвым сном, раскисшая земля, местами уже подернутая паутиной замерзшей влаги и инея, обещала пришествие холодов. В забытых колеях развороченного обожженного грунта торчали остатки механизмов, покореженные силуэты остовов танков валялись в грязи целыми стадами. Их оплавленные части и траки местами уже заросли пожухлой травой, из щебня выглядывали раздавленные фрагменты черепов и целые холмы из опорожненных гильз вились у оснований брустверов. Брустверы настороженно выглядывали пустыми глазницами из-под бревен укреплений, и на их черных бревнах тоже висел молодой лес. Прямо посреди пустоши одиноко торчало вбитое в грязь копье с надетым на него голым человеческим черепом. Этот разделитель миров был единственным светлым пятном во всей картине повально серых тонов. Было так тихо, как бывает лишь на кладбище и в преддверии заморозков на заброшенном поле вооруженных конфликтов.
В мире не осталось других красок, кроме двух, черной и серой, и если бы не размытые очертания молота нефтевытяжной установки, беззвучно поднимавшейся и опускавшейся в отдалении на фоне гигантской Стены Мордора, все бы выглядело как одна цельная, законченная по замыслу картина некогда покинутого театра военных действий. Сонно двигавшийся молот вышки смотрелся не в тему.
Стало уже почти светло, и можно было разглядеть, что там кто-то стоял. Одинокая фигурка маленькой девочки в блеклом испачканном платье возвышалась над чередой укреплений, как упрек всему, что делалось и будет сделано, хрупкие тонкие руки безвольно свисали, она стояла, опустив взгляд, словно что-то вспоминая. Девочка подняла голову, поворачиваясь, как в медленном танце, и стал виден черный провал ее бездонного страшного рта, который начал медленно распахиваться, словно обваливаясь под тяжестью собственной челюсти. Обтянутые гладкой кожей кости лица выглядели оболочкой куклы, пустой равнодушный взгляд не видел ничего. У нее были спутанные волосы и мужское лицо.
