«Это были лучшие времена, это были худшие времена; это был век мудрости, это был век глупости; это была эпоха…», – ворковала аудио колонка голосом обучающей программы София.
Капитан Норд пробормотал:
– Диккенс… Да и хватит. Заткнись.
Норд вторую неделю сидел без задания и ещё этот дурацкий тест. Все это порядком действовало на нервы.
– Мужлан! – металлическим голосом отчеканила София.
– Это я уже слышал. Вчера. Позавчера. И даже неделю назад, – парировал Норд.
Смарт-часы звякнули оповещением. Капитан щёлкнул по экрану и прочитал сообщение: «Анатолий Нордиков, ваш ответ по литературе – правильный. Это цитата из книги Чарльза Диккенса «Повесть о двух городах». Капитан Норд прищурился и выражение его мужественного лица стало таким, как будто ребёнок получил вожделенную игрушку. Смарт-часы вновь звякнули: «За оскорбление Софии ваш ответ аннулирован».
– Ябеда! – рявкнул Норд.
– Ябеда-корябеда,
Турецкий барабан! – отозвалась София и рассмеялась издевающимся, крякающим смехом.
– На кой чёрт пилоту сдалась литература? – вспылил Норд.
– Напоминаю, что литературный курс был рекомендован по итогам вашего персонального теста для гармоничного развития личности, чтобы вы могли ясно выражать свои идеи и мысли. У вас с этим, капитан Норд, регулярно полный швах, – высокомерно сообщила София.
Желваки у Норда заходили. Он хотел выбросить колонку в окно и с удовольствием наблюдать, как она грохнется с двухсотого этажа и разлетится на мелкие части. Если бы он не знал о последствиях, так бы и сделал, настолько его взбесил этот надменный тон Софии. Встроенные сенсоры колонки тонко улавливали настроение владельца и подстраивались под него, снимали напряжение, а если нужно, то и подбадривали, чтобы все диалоги были максимально эффективными для достижения поставленной задачи. Но эта обучающая программа была настоящей стервой
– Дисквалификация, Норд. Это дисквалификация! – вслух сам себе напомнил Норд, чем могла ему обернуться сиюминутная вспышка ярости.
– Не тряси воздух, Норд. А лучше протрясись в спортзал и успокойся, – продолжала издеваться София.
– У-у-у! – взвыл Норд и, сдерживая в глотке самые крепкие ругательства, выскочил вон из квартиры.
«У этих чёртовых машин прав уже больше, чем у человека!» – разгневанно думал Норд, шагая в застеклённой оранжерее, благоухающей цветущими розами. Такие крытые пешеходные мосты соединяли между собой небоскрёбы и позволяли жителям Москвы круглый год наслаждаться летом. «Изменения происходят постепенно, – продолжал накручивать себя Норд, – Сначала автоматы вроде как помогают работать, а потом гляди и вот оно – мы соблюдаем их трудовой кодекс и этику обращения с ними. Вот зараза! Сколько у меня было вылетов в этом месяце? По пальцам одной руки пересчитать. Пилот теперь нужен только для особых случаев. Машина управляет машиной, а человек: давай гуляй, рванина». Смарт-часы вновь звякнули:
