Все начинается с тишины. Не с отсутствия звука, а с некоего фундаментального, первозданного спокойствия. Таким был его мир. Таким был он сам – страж, наблюдатель, хранитель равновесия в месте, где реальность была тонка, как лепесток, и столь же хрупка. Его имя, если оно у него и было, стерлось от времени. Он был просто Хранителем.
Его обителью был Сад Миров – перекресток бесчисленных реальностей, где реки света текли рядом с водопадами теней, а деревья тянули ветви в чужие небеса. Он поддерживал порядок, не позволяя мирам слиться в хаос, подрезал отросшие связи, гасил возникающие диссонансы. Он был садовником в великом космическом саду.
И вот однажды, в самом дальнем углу Сада, где тени были гуще, а свет приглушеннее, он нашел трещину. Не в ткани реальности – такие он латал постоянно. Это была трещина в Тишине. Исходивший из нее звук был едва слышен, но для него он ревел, как ураган. Это был плач.
Он прикоснулся к трещине и увидел мир – серый, запыленный, погруженный в унылую рутину. И в центре этого мира – ее. Девушку, чье отчаяние было настолько сильным, что пробило брешь между мирами. Ее звали Лилан.
Хранитель никогда не вмешивался. Его долг – наблюдать. Но этот звук, эта трещина в его совершенном безмолвии, была ошибкой. Аномалией. Ее нужно было устранить.
Он сделал шаг из своего Сада в ее мир. И все изменилось.
Часть первая: Шепот извне
Лилан ненавидела дождь. Он был таким же серым и безысходным, как и все в ее жизни. Она стояла под навесом автобусной остановки, сжимая в руках конверт с очередным отказом. «После тщательного рассмотрения вашего резюме…» Не нужно было читать дальше. Она знала эту фразу наизусть.
Ей было двадцать четыре, а ощущение, будто жизнь прошла мимо, не начавшись, поселилось в груди тяжелым камнем. Работа копирайтером за копейки, крошечная квартирка-студия, вечный долг за учебу, пара случайных подруг, которые звонили все реже. И тишина. Глухая, давящая тишина одиночества, которую не мог заглушить даже включенный на полную громкость телевизор.
Именно в такие моменты, в самые темные, она чувствовала странное желание – закричать. Не от злости или боли, а просто чтобы проверить, существует ли еще что-то за пределами этого серого вакуума. Услышит ли ее кто-нибудь.
Сегодня она не сдержалась. Вернувшись домой, в свою каморку, заваленную бумагами и пустыми чашками от кофе, она уткнулась лицом в подушку и закричала. Негромко, безнадежно. И потом заплакала. Это был не рыдающий плач, а тихий, изнуряющий, когда слезы текут сами по себе, а внутри – пустота.
