Артём Семёнов. Двадцать лет. Инкассатор.
Нет, не так. Не инкассатор еще. Пока только старший в экипаже. Но «инкассатор» звучит солиднее. Тверже. Как бронежилет под униформой. Меня зовут Артём Викторович Семёнов. Я родился 12 марта 2002 года в Самаре, в роддоме на улице Медицинской. Иронично, да? Родился среди врачей, а взрослеть пришлось с пустотой внутри. Родителей не помню. Они разбились на «семёрке» по дороге из Тольятти, когда мне было три. Меня вырвало с заднего сиденья – так сказала потом бабушка. Чудо. Единственное, наверное, в моей жизни.
Бабушка, Галина Петровна, дорастила. Сухая, строгая, с глазами цвета старого льда. Не целовала на ночь. Говорила: «Жалеть себя – слабость. Мир тебя уже один раз пожалел, второго шанса не будет». Она и отправила меня в армию, как только исполнилось восемнадцать. Не в университет, куда я кое-как пробился бы на бюджет, а по контракту в Нацгвардию. В Отдельную дивизию оперативного назначения. «Там тебя хоть хоть чему-то путному научат, Артём. Порядку. А то ходишь, словно тень, сам себя не чувствуешь».
Она была права. Армия дала то, чего не было: форму. Не просто камуфляж, а внутреннюю форму. Чёткие правила: если приказ – выполнять. Если пост – не сходить. Если товарищ – прикрыть. Это было просто. Понятно. Я служил в Ростове-на-Дону, охранял какие-то склады. Не стрелял ни разу. Но научился главному – гасить внутри себя всякий шум. Страх, сомнение, тоску. Превращать их в молчаливое, механическое действие. Бабушка умерла за месяц до моей демобилизации. Инфаркт. Один в пустой хрущёвке. Я приехал на похороны в увольнительной. Соседка сказала: «Она не жаловалась. Говорила, ты теперь на ногах, крепкий». Крепкий. Да. Как бетонный столб. Пустой внутри.
После армии надо было как-то жить. Опыта – ноль. Образования – школьный аттестат. Но в графе «особые навыки» можно было смело писать: «Умею не думать. Умею выполнять. Умею терпеть». Это оценили в частной службе безопасности «Щит-Самара». Взяли водителем-телохранителем к Михаилу Леонидовичу Старостину, владельцу трёх частных клиник и сети аптек. Не криминальный авторитет, а респектабельный бизнесмен. Пенсионер, бывший хирург. Ему нужен был не громила, а молчаливый парень с армейской выправкой, который не будет болтать и сможет, в случае чего, принять удар на себя. Фигурально. В основном моя работа сводилась к тому, чтобы в идеально отглаженном чёрном костюме возить его на «шестисотом» Мерседесе с тонировкой на встречи, в театр, на дачу. Стоять у машины, смотреть по сторонам. Носить портфель. Быть тенью. Родной статус.
