…Он спал уже не один десяток лет. Засыпал на отходном земляном столе, просыпался от толчков силы, видел сияющие алым – по-прежнему, как в самом начале ритуала, знаки, – снова засыпал, снова просыпался. Снова, снова, снова… Цеплялся за осколки памяти – имя, лица родных, работа, сила – и вспоминал себя. Удерживался от падения в бездну. Уговаривал себя потерпеть ещё чуть-чуть – вот завтра, вот послезавтра, он наверняка умрёт. Отчалит в долгожданное Небытие.
Верить – удивительным образом получалось. Умереть – тоже удивительным образом пока нет. Когда же сила-то в нём наконец кончится?.. Он же нарочно последние лет двадцать жил на материке, подальше от питающих силой островов, и очень – очень! – много работал…
Когда из-за резкой вспышки силы, случившейся сотни лет назад, Северный материк раскололся на четыре крупных части, вокруг них возникло то, что после люди назвали Чудесными островами. Вокруг каждой новой земли – несколько цепочек островов, полных силы. Мощной. Чудесной. На материках люди остались без неё – почти, а вот на островах купались в силе. Пили её, как воду. И пропитывались так, что после смерти не могли умереть. Сила не отпускала. Привязывала душу к мёртвому телу. Держала. Мучила.
Умирать тем, кто много работал с силой, получалось лишь на Сонных островах – и то не сразу. Десятки – или уже сотни? – лет прошли, а знаки всё вытягивали из него остаточную силу, вытягивали, вытягивали… И по-прежнему были яркими, тёплыми. Как всегда, когда усердно работали. Как всегда, когда им предстояло выпить очень много силы.
Он сел и огляделся. Тёмный склеп, мерцающий красными знаками круглый отходной стол, багряные факелы и нити корней на стенах. А его зовут… А как его зовут? Это обязательно надо вспомнить. Нельзя забывать. Нельзя превращаться в безумное чудовище без памяти. Нельзя…
Вещен.
Да, так он звался живым. В деда пошёл – как в деда и назвали: Вещен Сух. И всю жизнь он прожил и проработал на Ремесленных островах – в единственном месте, где создавали амулеты, которые работали на материках. Все чудеса островов принадлежали лишь им – увези на материк живую книгу с Грифельных островов или убивающую землю с Сонных, или камни силы с Горных, и на материке обнаружишь, что привёз просто книгу. Просто землю. Или просто камень. Без чудес. А они, ремесленники, научились вшивать в амулеты капли силы. И люди, их принявшие, становились чудесниками. Которые творили чудеса небольшие, зато везде. Да, островные были сильнее, но могли творить лишь у себя дома, лишь питаясь от родной земли.
