Мез
– Ищи. – Я снова направил напарника по странному нечеткому следу, еле заметному в этом обилии голых скал, пещер и пепла. Отправиться на поиски нескольких десятков пропавших юных Оружий даже не в иной мир, а в иную реальность, совершенно чуждую галактику с тысячами планет, – достаточно необычный и изощренный способ самоубийства. Только вот я и так давно мертв. Меня убили еще там, в лабораториях на Горгонзоле. А потому я даже рад выданному поручению: апокалипсис мне привычен. Тихо, спокойно, опасно. Но главное – рядом нет кучи тетушек-советниц, толпы шумящих беззаботных детей и прочих «прелестей» пребывания в клане Ивановых. Душа отдыхает.
– Зар-р-р, – едва слышно ответил зверь, отвлекая меня от мыслей. Поведя клювом из стороны в сторону, он припал головой к земле. Перья на его затылке встали дыбом и стали чем-то напоминать небольшие антенны. Этот уникальный зверь, или, как их называют, сэвен, был сотворен для меня лично Прародителем жнецов и главой клана Гиттынневыт. Он одновременно и хранилище энергии, и защитник, и ищейка, и гужевой транспорт.
При желании его густые крапчатые перья можно было использовать как одеяло, а чуткий слух – вместо сигналок. Удобный напарник. Уникальный. Чем-то напоминающий древних динозавров с картинок родного мира клана Ивановых, разве что покрытый плотным оперением. Если бы такой зверь был у меня тогда, на той проклятой планете, маленькой Цвичке не пришлось бы восстанавливать умение ходить…
Тем не менее его ресурс был огромен, но не безграничен. И пусть кланы готовы были предоставить намного большее количество энергии, чтобы спасти своих похищенных родственников, нескончаемый хран – вещь несуществующая. А живой сэвен, который должен незаметно пройти сквозь ткань миров, тем более.
Можно сказать, этот зверь – одно из самых уникальных и сложных творений, что за последнее время создавались в мире призмы.
Видя, что напарник наконец определился с направлением, я слегка пригнулся в седле и мысленно отдал команду: «Вперед». Пустынный пейзаж вокруг замелькал со впечатляющей скоростью, а за нами поднялся столб серой пыли. Плохо. Демаскирует.
– Тише, зверь. – Я похлопал его по шее, в кои-то веки наслаждаясь теплом чужого тела. В том мире мне всегда приходилось носить перчатки. Иначе даже легкое рукопожатие могло привести к интоксикации. Небольшой, но приятного тоже будет мало. Как выразился один из Ивановских выкормышей: «Это как обняться с крапивой».
– Р-р-р! – Скакун нехотя затормозил и перешел на более мягкий и бесшумный аллюр. Ему не нравилось медлить, тем более что ни я, ни он не чувствовали в округе ни души. В самом прямом смысле этого слова.
