Глава 1. Начало зловещих планов колдуна
Пламя, объявшее роскошные комнаты дворца, ревело, переходя во вселяющий ужас хохот, словно алчный зверь, пожирающий всё на своем пути. С трепещущей жестокостью оно слизывало тончайшую вуаль с окон, а атласные обои, некогда украшавшие стены, исчезали в огненном жару, словно по мановению злой волшебной палочки. Краска на старинных портретах вспучивалась, и лики предков, сгорая, таяли в адском пламени. Лишь на мебели пламя задерживалось чуть дольше, словно дразня свою жертву. Податливое дерево было так сладко на вкус и разгоралось с таким удовольствием, как будто было соучастником огненной стихии, поглотившей дворец Лисанского ханства.
Пляшущий жар сомкнул свое огненное кольцо вокруг государя и его семьи. Уже больше часа свирепствовало это пекло, пожирая всё на своём пути, но так и не сумело коснуться шести неподвижных тел. Огонь, словно одержимый прикидывался преданным псом, стелясь по полу и крадучись, пытался просочиться огненной лапой сквозь незримую преграду. То, обезумев от бессилия, он бросался на невидимую стену, словно стервятник на добычу. Но чем яростнее бушевала огненная стихия, тем крепче и неприступнее становился защитный купол, ограждавший королевскую семью. Единственной победой пламени стало его отражение, пляшущее в остекленевших глазах Мурахала Сах Парсаши.
Не сумел правитель уберечь ни себя, ни родных, ни королевство от предательского удара соседней державы. Слишком мягким и доверчивым было сердце Мурахала. Не разглядел он, как брат родной, словно змея, пропитывается ядом злобы и зависти. Предал… Отворил врата врагам. Мечтал занять трон. Но враг оказался хитрее. Под корень вырезали весь славный род Сах Парсаши. Опьяненный властью и безнаказанностью, враг свирепствует, огнем и мечом проходя по землям, обращает в рабство народ Лисанского ханства.
***
Турман Сах Изоргашир натянул удила, останавливая своего черногривого красавца. Верный конь душарской породы, тряхнув головой, недовольно фыркнул, но повиновался. Переступая копытами, он развернулся в сторону зловещего пожарища. Инстинктивно попятившись от жара, конь замер, ожидая, пока хозяин утолит свой взгляд созерцанием содеянного. Чернота глаз вороного в эти мгновения казалась бездонной пропастью, в которой бушевало адское пламя.
Усмиряя встревоженного коня, Турман похлопал его по шее, не отрывая взгляда от дворца, охваченного неистовым пламенем. Удовлетворенно поглаживая свою черную, словно вороново крыло, бороду, он неторопливо спросил: – Хариб… ты уверен, что династия Сах Парсаши искоренена до последнего отпрыска?
