ПОСЛЕДНЯЯ НАДЕЖДА ЭДВАРДА
(Фантастический рассказ)
Эдвард сидел в своей небольшой двухкомнатной квартире, где всё словно застыло во времени. На подоконнике стояли цветы в керамических горшках – старые фиалки и толстянка, выросшая в нечто древовидное, с глянцевыми листьями, – их он поливал по утрам с той же педантичностью, с какой читал газету. Стены были выкрашены в тусклый беж, местами потемневший от времени; в углу стоял добротный книжный шкаф с застеклёнными дверцами, внутри – старые тома, пожелтевшие журналы, аккуратные стопки газет, перевязанные шпагатом. В воздухе витал запах кофе, старой бумаги и табака, хотя сам Эдвард давно бросил курить. На полу лежал потертый ковёр с восточным орнаментом, а на журнальном столике, помимо газеты, стояла пепельница, в которой теперь хранились пуговицы, гайки и случайные мелочи. Всё здесь дышало размеренным одиночеством, порядком и какой-то почти музейной неподвижностью.
Он пил кофе из толстой белой чашки, задумчиво перелистывая страницы утренней газеты, когда в дверь без стука, как обычно, вошёл соседский мальчишка Кен.
Кен был двенадцатилетним парнишкой, нескладным и угловатым, как все ребята в этом возрасте, когда рост опережает тело. Его лицо – веснушчатое, с живыми глазами цвета неба перед грозой – светилось вечным любопытством. Волосы, светло-русые и непослушные, торчали во все стороны, будто он только что вылез из-под электростатического купола. Кен всегда носил джинсовку поверх клетчатой рубашки, на рукавах которой остались пятна от перманентного маркера – следы его «научных экспериментов». В руках у него неизменно была или книга, или что-нибудь разобранное – микросхема, радиодеталь, магнит от старого динамика.
Он был одержим всем, что хоть отдалённо касалось тайн мироздания: верил в инопланетян, летающие тарелки, снежного человека, Атлантиду и даже вампиров. Причём верил искренне, с той детской страстью, в которой ещё нет ни сомнения, ни усталости. Школа, конечно, не помогала – скорее наоборот: телевизор и журналы подливали масла в огонь. Но Кен был не просто мечтатель: он ходил в кружок юных биологов, в клуб астрономов, пробовал себя в программировании и даже завёл блог, где выкладывал свои догадки и фотографии ночного неба.
Эдвард поднял на него взгляд – человек на вид лет шестидесяти, хотя, если присмотреться, его лицо казалось старше, чем тело. Морщины легли мягко, как тени – больше от раздумий, чем от возраста. Седина в висках поблёскивала серебром, а густые брови нависали над внимательными глазами серого цвета, в которых теплилось нечто вроде усталого всеведения. Он был плотен, но не дряхл – движения точны, походка твёрдая, спина прямая. На нём был домашний свитер грубой вязки и старые брюки, которые, казалось, пережили несколько десятков зим. Его можно было принять и за бывшего инженера, и за военного, и за профессора – впрочем, никто точно не знал, кто он такой.
