Философия Вселенной читать онлайн
В книге «Философия Вселенной» рассказывается о приключениях экипажа звездолёта «Арго-1», который возвращается на Землю после межзвёздной экспедиции. Главный герой, бывший космоспецназовец и известный академик Дмитрий Прохоров, предаётся воспоминаниям о событиях на дружественной планете Шибурру. На борту корабля царит атмосфера взаимопонимания и поддержки. Экипаж, состоящий из опытных космонавтов, обсуждает свои мысли и чувства, делится переживаниями и воспоминаниями. Они преодолевают трудности и опасности, сохраняя единство и сплочённость.«Философия Вселенной» – это история о дружбе, взаимопомощи и самопознании в условиях межзвёздных путешествий.
Валерий Сковородкин - Философия Вселенной
1-я глава. По дороге домой.
Звездолёт «Арго-1», обновлённый силами команды и усовершенственный с помощью дружественной цивилизации шибурруанцев, стремительно нёсся по космическому пространству с утроенной скоростью света. С неукротимым аппетитом звездолёт пожирал килопарсеки межзвёздных расстояний, цепко держа курс на старушку Землю.
Бывший космоспецназовец, а ныне известный академик Дмитрий Прохоров, пригладив свои непослушные вихры с пробивающейся проседью, присел на свободное кресло старшего помощника капитана звездолёта. И, в который уже раз, по выработанной годами привычке, стал прокручивать в голове все события земной экспедиции на Шибурру. Первой дружественной планетой с цивилизацией рептилоидов.
Прохоровский микрочип встроенной системы жизнеобеспечения, через следящий антропологический терминал звездолёта «Арго-1», тут же стал передавать на индивидуальный монитор космонавта все мыслительные образы, которые проносились в хаосе воспоминаний. Весь сумбур воспоминаний классифицировался по категориям важности, по хронологии и хранился какое-то время в оперативной памяти терминала.
Это было очень удобно, так как значительно облегчало документальную отчётность, которой в этом корабле было не меньше, чем в любом чиновничьем аппарате. По желанию эту индивидуальную информацию можно было и уничтожить, если кто не хотел предавать гласности некоторые интимные моменты своих воспоминаний. Но поскольку эта система срабатывала только в специальном кабинете при командирской рубке, люди были уверены в полной секретности своих воспоминаний и никак не чувствовали себя под «колпаком тотального наблюдения». Если, конечно, кто-то не делал это специально, для своих нездоровых интересов. Правда, следящая система пресекала не совсем этичные попытки прямо на корню, слабым, но очень болезненным разрядом статического электричества.
– Ну, и как тебе в моём кресле? Ложементы не жмут? – от неожиданного баса старпома академик вздрогнул, и экран мыслеприёмника мгновенно отключился.
– Извини, Дима, что помешал. Я почему-то не подумал, что ты можешь придаваться воспоминаниям в моём кресле, – продолжал, как ни в чём не, бывало, старший помощник капитана, подходя ближе к креслу и кладя руку на Димкино плечо, – И чем это кресло вас всех так манит? Мёдом, что ли намазано? Или воспоминания глубже становятся, а? Что скажешь, академик? Опять занимаешься самоанализом своего душевного состояния?
– И это тоже, Петрович. С добрым утром, – вставая с кресла, Димка бросил мимолётный взгляд на корабельный хронометр, попутно крепко пожимая руку давнему другу, – Неплохое начало дня, верно, старпом? А что касается этого кресла…, да оно у тебя, Петрович, самоё тёплое и уютное по всему звездолёту. Уж мне-то да не знать? И вообще, Игнат Петрович, я, как один из директоров проекта, имею полное право сидеть в любом кресле этого звездолёта.
