Пролог
Сквозь вечность, где скалы уснули в забвенье,
Где эхо седое гремит в вышине,
Там тянется память, как звон откровенья,
Там битва живая в каменной тишине.
Рождённые звёздами, дети земли,
Они с небесами делили свой кров,
С богами, с ветрами в союзе росли,
И ремесел огонь их хранил и берёг.
Железный тот век – огрубевшие руки,
Щиты раскалённые, гулкая сталь,
И солнцу молились, и мстили без скуки,
Кто злом приходил – получал свою даль.
Но мрак зашевелился, поднялся с бездны,
Накинул на плечи туманный покров,
И звёзды дрожали, скрываясь, как безымянные,
А небо темнело от чёрных ветров.
Тогда из народа поднялся отважный,
Дитя вольных нив, голос сердца земной.
И вышли за ним, за стяг его важный,
Как воды весной – в стремнине весной.
Песнь первая. О заре войны
Когда над башнями дрожали звёзды,
И гусляр рыдал в углу домов,
Народ бросал любимые свои грёзы,
И каждый воин клялся быть готов.
Щиты горели в сумраке костровом,
Мечи сверкали, как рассветный свет,
Стояли плечом к плечу, сурово,
И клятвой жили: не отдать земель в ответ.
Копыта били древние дороги,
Как гром гремели в сердце вечных гор,
А ветер нёс по полю тайный шёпот Бога:
«Вперёд! Идите – к праведным сечам и в упор!»
И шли отряды в степь, где ворон чёрный
Кружил над телом, что упал в траву.
И в каждый крик, в раскат напевов горьких,
Вплеталась сталь, и гул звенел в строю.
Среди дружин шагал юнец упрямый,
В глазах его бушевал прибой.
Он шёл, и свет, и боль, и пламя
Сливались в шаг его живой.
Звали Арвеном – сын зарницы,
Его качала степь, растил простор.
Он знал: дороже всех страниц
Лишь честь и кровь земных костров.
Меч пел в его руке, как струна,
Щит гудел, сдержавший бурь напор.
И сам Господь смотрел со склона,
Храня в пути, как чистый взор.
Но путь был полон колких ран,
И каждый бой кусал, как плеть.
И где-то рядом, за туманом,
Искала Арвена сама судьба – как смерть.
Песнь третья. О тени врага
Из тёмных троп, где хищный лёд блестел,
Сошёл враг – ночь без зари и глаз.
Он шёл, и каждый камень ныл от тел,
И звёзды таяли, как дым и прах.
За ним катились вихри пепла,
И стон цепей трещал в земле.
Он жёг селенья, крушил святыни,
И кровь текла ручьём в скале.
Его вождя никто не звал по имени,
Лишь знали – он несёт клятву зла.
Его лицо тону́ло в дымной тени,
И каждый крик был, будто смерть сошла.
Дрожали стены у заставы,
Гасили свечи матери в слезах.
И даже храмы прятали иконы,
И шёпот стыл в младенческих устах.
Но там, где мрак вонзался в землю,
Где гибель жалила без стыда,
Арвен поднял меч с решимостью и гневом:
– «Не время нам впадать в объятие безрассудства!»
