Глава 1: Флуктуации
Реактор «Неопределённость-7» гудел на низкой частоте, отдаваясь вибрацией в костях. Алексей Невский стоял у пульта управления, наблюдая за цифрами, бегущими по главному монитору. Квантовая дестабилизация в активной зоне достигла восьмидесяти трёх процентов – новый рекорд для экспериментальной серии.
– Матрица суперпозиции стабильна, – доложила Ирина, не отрывая взгляда от своего терминала. – Вероятностное поле однородно во всём объёме активной зоны.
Алексей коротко кивнул. Он не любил разговоры во время испытаний, особенно таких важных. «Неопределённость-7» был его детищем – плодом трёх лет работы и бессонных ночей. Если всё пройдёт как запланировано, новое поколение квантовых реакторов увеличит выработку энергии на сорок процентов при том же уровне дестабилизации материи.
– Девяносто процентов, – сообщил Сергей с соседней станции. – Квантовая нестабильность в пределах расчётных параметров.
В центре командного зала возвышался голографический макет реакторной установки, окружённый полупрозрачными облаками данных. Внутри виртуальной модели происходило нечто, что любой физик начала XXI века назвал бы чистым безумием: материя в активной зоне постепенно теряла свою детерминированность, переходя в состояние квантовой неопределённости. Молекулы, атомы и субатомные частицы переставали быть «здесь» или «там», вместо этого существуя во множестве состояний одновременно. А когда Вселенная пыталась разрешить эту неопределённость, высвобождалось колоссальное количество энергии.
«Величайшее открытие в истории человечества», – так это назвали газеты в 2129 году, когда доктор Гупта впервые продемонстрировал принцип квантовой дестабилизации. Чистая, безграничная энергия, не требующая ископаемого топлива или опасных ядерных реакций. Решение энергетического кризиса, мучившего человечество более столетия.
Никто тогда не задумывался о последствиях.
– Девяносто пять процентов, – голос Сергея звучал напряжённо. – Приближаемся к расчётному максимуму.
Алексей сверился с показаниями внешних датчиков. Пространственно-временные искажения вокруг реактора были минимальными, намного ниже, чем у предыдущих моделей при такой мощности.
– Вероятностный фон?
– Два и восемь десятых по шкале Гупта, – ответила Ирина. – В пределах нормы для исследовательского комплекса.
Это было хорошо. Очень хорошо. Стабилизаторы, разработанные его командой, работали безупречно, удерживая возмущения квантового поля в допустимых границах. Если результаты подтвердятся, «Квантум Динамикс» сможет увеличить мощность всех реакторов без риска расширения аномальных зон.
