ПРОЛОГ
Две девочки убегают от настигающей их грозы. Они мчатся вдоль берега реки к старой одноглавой церквушке, окруженной высокими, причудливо изогнутыми соснами. В их стремительном беге больше азарта, чем страха, и первые брызги догнавшего их дождя вызывают громкий восторженный визг. Ситцевые сарафаны темнеют и прилипают к ногам, мешая бежать. Оглушительный грохот грома — ещё и ещё — словно пальба из пушек прямо над головой. Бегущая впереди девочка вскидывает руки и начинает приплясывать в струях воды, а её подруга подхватывает мокрый подол и хохочет. Они почти добегают до церкви — осталось подняться на зеленый бугор, и они под спасительной кровлей.
Внезапно впереди, прямо перед ними, появляется странное оранжевое свечение. Оно быстро концентрируется в шар размером с тележное колесо. Поскользнувшись на мокрой траве, замирает первая девочка, вторая, налетев на неё, ахает и подается назад. Огненный шар беззвучно несется им навстречу и взрывается ослепительной вспышкой. Сухой треск, странный горячий запах и тишина… Гроза внезапно смолкает, только дождь обрушивается на две лежащие ничком фигурки, облепленные мокрыми сарафанами и вдавленные в землю. Струи ливня стекают по светлым прямым прядям одной из девочек и теребят темные кудряшки другой. Под напором льющейся воды волосы шевелятся, словно живые. Девочкам лет по десять – одиннадцать.
***
Она проснулась в липком поту, как всегда, когда ей снился этот сон. Черный, оглушающий ужас заполнял тело. Первым делом она схватилась за голову и с облегчением обнаружила, что её волосы сухие, потом подтянула колени к животу и накрылась одеялом с головой. Заставила себя закрыть глаза и через некоторое время смогла уснуть.
***
Вода в стеклянной колбе закипела и Арина, убавив огонь спиртовой горелки, стала бросать в кипяток щепотки трав. По комнате распространился пряный запах. Отвар вспенился и приобрел коричнево-зеленый оттенок.
— Смотри. Этот корень клади осторожно. Только маленький кусочек и самым последним. И сразу гаси огонь.
— А почему это нельзя делать на плите? — тихо спросила собеседница.
— Потому, что у тебя она электрическая, — улыбнулась Арина, — А травы огонь любят, он им силу дает. И ещё — запах, он тоже лечит, — она кивнула на детскую кроватку, в которой неподвижно лежала двухлетняя девочка. Только широко открытые лихорадочно блестящие глаза говорили о том, что ребёнок не спит. Темные влажные волосики прилипли к вискам и лбу.
— Когда руке не будет горячо, — Арина прикоснулась к колбе, — положишь в отвар ложку меда, того, что я тебе принесла. Только деревянной ложкой клади.
