Mother, do you think they’ll drop the bomb?
– PinkFloyd, TheWall
Борис Натанович, здравствуйте,
Вам приходится читать самиздат? Давно и с большим уважением слежу за Вашим творчеством. Я делаю по работам братьев Стругацких тематическое исследование, и при всем искреннем уважении к Вам и Вашим книгам мне помимо прочего казалось необходимым включить в свой обзор еще и какую-либо критическую подборку (я не имею в виду раздел «Критика» здесь), отразившую также и независимый, свежий угол зрения. И со мной произошла почти детективная история. Не считая нескольких выдержек из периодических изданий советского периода, которые нельзя назвать свежими, с которыми я прежде уже сталкивался, такой подборки, несмотря на все мои, говоря без ложной скромности, широкие связи и возможности, найти так и не удалось. Наверное, так и должно быть, если работа близка к совершенству. На настоящее время, насколько мне известно, подобной критической подборки в природе вообще не существует. Вам доступна большая осведомленность в данном вопросе, но я пишу уже не поэтому. В связи с этим среди аспирантов Алтая у нас была даже дискуссия, зачем критиковать то, что критиковать не нужно. Поводом для нее послужило обвинение, показавшееся тогда мне странным и нелепым, что все-таки есть один такой камень преткновения, Заратустра, которого Борис Стругацкий будто бы сам лично ненавидит, другим того желает и которого будто бы даже боится, к которому и было бы мне лучше обратиться со всеми вопросами.
Я почти совсем забыл о той дискуссии – мало ли чем и какими легендами не начинают обрастать известные имена! – пока неожиданно не услышал в новом контексте то же самое от других незнакомых и довольно странных людей. Поводом для этой дискуссии (тема оказалась какой-то на редкость дискуссионной) послужила ссылка на «Легенды о шагающем камне» Сена Весто, против которого Борис Стругацкий будто бы лично считал необходимым тратить свои накопленные богатства, авторитет и тайные широкие масонские связи, чтобы только не дать выйти в свет и не позволить говорить. Разговор вертелся вокруг повествовательного эффекта, который будто бы не совсем удавался братьям Стругацким, в чем Б.Н. будто бы находил скрытую угрозу себе, ну, Вы понимаете, что я имею в виду. Я спросил: «Это что еще за зверь Весто?» Мне ответили, как мне показалось тогда, в шутку, никогда не забуду, как мне тогда сказали: «Предсказанная Гаутамой Сиддхартхой последняя реинкарнация Заратустры».
