Огромный автобус мчал, мощно рыча и разбрасывая вокруг бензиновые, дымчатого цвета кольца. Дух захватывало от величавого пробега этого гиганта. Артему слышался, одновременно с ревом двигателя, топот сотни копыт рвущихся в бой коней, лязганье металла за окном автобуса и дыхание уставших всадников. Парень усиленно вглядывался в окно, пытался разглядеть на горизонте что-то диковинное вроде темной тучи из силуэтов воинов в средневековых доспехах. Так сейчас работала фантазия Артема … Но равнина, по которой гнал автобус, на горизонте плавно сливалась с небом. Мрачные мысли навевали тревогу и грусть. Сидевший рядом с Артёмом невысокий старичок в фуражке откашлялся и сказал весело. “Ну, вот, кажется, и проехали эту геомагнитную полосу. Теперь поедем замечательно”. “А что за геомагнитная полоса?” – спросил Артём. “Да на этом участке дороги всегда настроение портится, словно, полоса отчуждения какая-то, будь она не ладна”.
Артём ни о чём больше не спрашивал попутчика. Он зажмурил глаза от лучей яркого солнца, разогнавших тучи и ощутил прилив бодрости. Артём ехал в гости к другу в веселую деревушку Мостовую. Здесь когда-то жили его бабушка и дедушка. Раньше, так скажем, в старинку, у всех жителей деревни была одинаковая фамилия, по названию деревни. В соседних деревнях жили Черкашины, Дятловы, Вербовы. Так заведено было на Руси.
Мостовая славилась тем, что была самой большой и многолюдной, по всей округе. Для Артёма она была и самой красивой на всём белом свете. Дома утопали в зелени. По центральной дороге важно ходили гуси с выводком малышей. Люди хозяйничали на огородах. Детсадовцы качались на высоченных качелях. Козы и овцы паслись у калиток домов. И сейчас всем было очень здорово от солнечного утра, свежего ветра. Безмятежность лета всегда очаровывала, особенно в воспоминаниях зимой, около жаркой печки.
В доме Артёмкиного друга Вовки таких печек было, аж, целых три. Где хочешь, там и грейся зимним днём. Артём больше предпочитал печку в гостиной комнате, небольшой и почти полупустой. С мебелью у Вовки и его дяди Ильи был напряг. Комод, доставшийся по наследству от пра-пра-прадедов, был царём и господином в гостиной. Окантовка на мощных ящиках поражала воображение истинным совершенством столярного искусства. Деревянный табурет, тяжелый, как гиря, устанавливали около гладкой, полукруглой печки. Печка всегда отогревала полузамерзшие руки и щёки, и наступал час игр. В детстве мир казался огромным и очень сложным и поэтому притягательным и интересным. Все чувства были натянуты как стрела.
