Монолон читать онлайн
Пожалуй, мне, как историку Монолона, интереснее всего следить и записывать те этапы жизни мира, которые привели к его падению и смерти.Самым трудным оказалось выбрать ту точку, с которой всё покатилось по наклонной. Благо в тот день я там был и с уверенностью могу назвать празднование Дня города в доме Магна Тунния отправным моментом гибели нашего мира.Вы спросите, как можно быть объективным при составлении такого труда, имея всего пару глаз и ушей? Легко! Нужно попросить помощи у того, кто любит собирать секреты. А их количество в нашем городе подобно лавине, которую не удержит даже дамба.
Алон Морх - Монолон
Карта звезды Кевтона Великого
Пояснения.
В данной книге использовано образование имён в Древней римской традиции:
1) Макр Анроний(отец) – Анрония(дочь): имя дочери образовано от «фамилии» отца.
«Фамилия» женщины: а) кличка отца; б) «фамилия» мужа; в) Старшая, младшая или порядковый номер, если сестёр много.
2) Гай Юрий(отец) – Гай Юрий Кесарь(первый сын(берётся имя и «фамилия» отца и добавляется кличка, чтобы не путать)) – Гней Юрий(остальные сыновья наследуют только «фамилию»)
Пояснения по иным терминам в конце книги, в глоссарии.
Древо Октавиана Августа
Древо Диктатора
Магистратуры
День города
Магн Тунний
Граждане Монолона стекались за стены города с раннего утра. Они облепили все холмы и скалы, взирая на авгуров в низине. Шестнадцать жрецов и консул готовились к ауспициям – гаданию по полёту птиц.
Авгуры, одетые в трабею – короткий плащ с ярко-красными горизонтальными полосами и пурпурной каймой – своими жезлами чертили на земле два круга. Маленький для себя, а второй, гораздо больших размеров, для наблюдений за птицами и считывания примет.
Консул Магн Тунний в белой тоге с широкой пурпурной каймой сидел на курульном кресле, выполненном без спинки и с крест-накрест загнутыми ножками. Вокруг него стояли двенадцать ликторов, державших в руках атрибут власти высшего магистрата монолонской республики – фасции с вложенными внутрь топорами. Они символизировали право консула добиваться исполнения своих решений силой, а вне города ещё позволяли казнить и миловать подданных.
Клетки открылись, птицы взмыли в небо. Они покружили на месте и полетели на запад к холму Эсквилин. Жрецы одобрительно кивнули и принялись разводить костры, предназначенные для физического и духовного очищения человека. Вся процессия во главе с консулом перепрыгнула по очереди через пламя и устремилась на холм.
Всякий, кто хотел принять участие в ритуале присоединения новой территории к городу, последовал их примеру. Взобравшись на самый верх эсквилинского холма, консул выкопал яму, именующуюся мундусом. По поверьям оттуда души умерших выходят три раза в год, чтобы увидеть белый свет.
Жители прилегающих холмов и иноземцы, поселившиеся в городе, подходили по одному и бросали в яму комья земли, принесённые из своих очагов, и повторяли обязательную формулу: «Теперь здесь обитает мана моего рода».
Когда вереница из желающих стать гражданами Монолона оборвалась, над мундусом воздвигли алтарь, а гонец из города принёс факел, от которого зажгли огонь в новом очаге.
Консула облачили в одежду жреца, голову покрыли накидкой и сопроводили вниз. Там у стены города его ждал медный плуг, запряжённый в белых быка и корову.
