Вместо типичных слов раздался лишь усталый вздох. Максиму пришлось самому начинать разговор:
– Алло! Полиция?
На том конце помедлили, словно раздумывая, не положить ли трубку.
– Полиция? – повторил Максим, крепче прижимая к уху смартфон.
– Полиция, – подтвердил угрюмый мужской голос. – Слушаю Вас.
Даже представиться не потрудился. Куда такое годится? Хотя у полицейских, наверное, уже попросту нет сил на формальности.
Максим знал, что творится в отделениях в последнее время – они стали напоминать сумасшедшие дома. Десятки, сотни психов с внеочередными обострениями, подонков и просто придурков повалили туда, наперебой признаваясь в преступлениях. Некоторые признания были правдой, некоторые – плодом нездорового разума, разгулявшегося воображения или слабых нервов. Правоохранительные органы захлёбывались в потоках откровений и фантазий.
Мир съезжал с катушек, причём очень стремительно.
– Меня зовут Максим Олегович Комаров. Я убил человека.
– Да неужели? – хмыкнул невидимый полицейский, и стало ясно, что нервы у него вымотаны до предела.
– Ужели-ужели, – тоже хмыкнул Максим. – Человека звали Владимир Евгеньевич Воронов. Это было не здесь – не в Питере, и не сейчас. Пять месяцев назад в, – он назвал город в соседней области.
– Так и звоните в тамошнюю полицию.
– Думаете, они за мной машину вышлют? – рявкнул Максим, у которого и терпение, и понимание подходили к концу.
– Может, и не вышлют. А Вы сами туда езжайте, если Вам так надо.
– Вы вконец офонарели? Я Вам в убийстве только что признался!
– Ага. Вы у меня восьмой за эту смену, а смена только два часа назад началась.
– Я же говорю правду.
– Все говорят правду. Вернее, говорят, что говорят. У Вас доказательства есть?
Максим растерялся.
– Не знаю. Нет, наверное… Но вы ведь можете проверить, что человек действительно умер. Это вроде как естественная смерть, но на самом деле убийство. Владимир Евгеньевич Воронов, двадцать шесть лет, – Максим повторил название города.
– Некогда мне. Ладно, попрошу кого-нибудь. Как, Вы сказали, Вас зовут? Максим Олегович Комаров?
– Да.
– Если Владимир Ваш среди почивших найдётся, я Вам перезвоню, пропуск на Вас выпишу, приедете к нам в отделение. Явку с повинной оформим. – И полицейский положил трубку.
***
Максим ненавидел ждать, а последние месяцы были сплошным ожиданием, которое прочной леской пронизывало все дела и события каждого дня. Сначала он ждал, чтобы узнать, что произойдёт. Когда стало происходить, ждал, чтобы узнать, чем это закончится. Но быстро понял, что до конца очень далеко – всё только начинается. Максим принялся ждать новостей: они сыпались, будто из рога изобилия, и едва приходила одна, он уже с ужасом думал, какой будет следующая. Становилось хуже и хуже. Он больше так не мог.
