Денис уже почти час прятался в лопнувшей «раковине» заброшки круглого домика-чаши. Он рассеянно слушал, как в наушнике шлема орёт начальник экспедиции «Астры», надутый гневливый космодесантник Бергс.
Самого молодого члена экспедиции на Флориану сейчас больше всего беспокоила висящая плетью правая рука. До плеча она была сплошным ушибом, а может быть, и переломана в паре мест. Денис не мог снять скафандр в этой перенасыщенной углекислым газом атмосфере, чтоб соорудить нормальную заживляющую повязку. Потому просто сделал укол обезболивающего из встроенной в пояс экстренной аптечки.
По телу разлилось приятное ощущение отстранённости, дёргавшая правую руку боль потихоньку ушла. Денис облегчённо вздохнул. За крошащимися коралловыми стенами древней заброшки раздавались отвратительные всхлипы, поскрипывания и чмокающие звуки местной растительной «живности».
‒ Как же мы ошибались! ‒ горько думал юноша. ‒ Даже наше светило биологии Станский полагал, что на Флориане обитают самые обычные растения. Об их плотоядных привычках ничего не было сказано при подготовке экспедиции!
Кстати, о судьбе прежних обитателей планетки, обращающейся вокруг красного карлика, не было даже ни одного намёка. Учёные на звездолёте уже неделю ломали голову над этой задачей, с самого прибытия после гиперпрыжка. Одно им стало ясно сразу, что цивилизация исчезла тысячи лет назад, и она явно была биологической. Никаких следов машин, автоматических устройств типа земных заводов. Только вроде как заброшенные, покрытые густым мхом круглые здания под тусклым местным солнышком, да нечто вроде плоских ступенчатых зиккуратов-пирамид из «коралла» как на поверхности, так и в мелких морях, на небольшой глубине. Назначение их также было неизвестно.
Работы историкам, ксенологам и биологам предстояло много, так что они радостно потирали руки, до хрипоты спорили на совещаниях, спали каждый по паре часов, едва отрываясь от своих микроскопов и аналитических машин. Капитан звездолёта приходила в отчаяние от того количества кофе, которое выпивала эта учёная братия, потом ругалась с завхозом Матеушем и начэкспедиции Бергсом.
‒ Астра! ‒ вспомнив о ней, мечтательно произнёс Денис. И тут же испугался, что сказал это вслух, в микрофон шлема скафандра. Как все юноши, он был уверен, что его робкие чувства к тридцатилетней звездолётчице, давно называемой всеми по имени её корабля, только ему одному и известны.
При появлении капитанши в кают-компании Денис бледнел, отворачивался, кидал на статную женщину кроткие взоры. Он боялся, что она заметит, и в то же время всей душой желал, чтоб однажды оценила его внимание и ответила восхищенным взглядом. Мужчины посмеивались за спиной юнги, но щадили его чувства, быть может, вспоминая свою первую влюблённость лет в шестнадцать или чуть старше.
