На Земле эти богатства фактически недоступны, самые передовые средства доставки, космические лифты, спускали за раз несколько тонн, обходились эти грузы очень недёшево, так что самое ценное забираи, ну а остальное использовали там же, где и нашли. В космосе. На Луне, Марсе и в пустоте, везде росли человеческие поселения, в замкнутом пространстве создать себе комфортную среду не так уж сложно, если есть энергия, технологии, металлы и вода.
Отец, бывший полковник ВКС, к моему совершеннолетию занявший пост руководителя отдела производственного центра корпорации «Сань Тао Энергия» в Найроби, приготовил мне теплое местечко в филиале, где уже трудились двое моих братьев и сестра. Но для того, чтобы его занять, мне предстояло провести несколько лет в открытом, а точнее, большей частью закрытом пространстве. Через два месяца после окончания дополнительной образовательной программы колледжа я, Денис Пасхин, двадцати трех лет, белый, с двойным гражданством Африканского Союза Наций и Российской Конфедерации, бакалавр-инженер, подал документы на скромную должность исследователя перерабатывающего центра «Веста-Прайм». Космический лифт унес бравого первопроходца космических глубин прямо на орбитальную станцию «Земля-14», оттуда на лунную базу «Чао линг». А уже с Луны, после нескольких недель акклиматизации, я отправился на «Веста-Прайм», огромный перерабатывающий комплекс на Весте, в астероидном поясе.
О чем уже два года ни капельки не жалел. Я мотался я от одного космического камня к другому, расставляя зонды, снимая показания там, где связь со станцией была невозможна. Через два-три года я вполне мог бы осесть где-нибудь на Марсе в исследовательском отделе, а еще через пять – вернуться на Землю руководителем проекта или помощником директора департамента, ну а пока мне оставалось пополнять свой счет редкими, но ценными находками и заодно грызть гранит науки, пытаясь сдать экзамены на магистерскую степень.
Проложив курс к одиннадцатому сектору, откинулся в кресле и включил массажер. Встроенные в спинку помпы заурчали, перегоняя по каналам сжатый воздух, мышцы спины расслабились, приятное тепло пошло в плечи, а оттуда в затекшие кисти рук. До сектора было лету минут сорок, с учетом разгона и торможения, потом примерно часа два займет пробное бурение астероидов и одновременно сканирование камушков поменьше, которых там по предварительным данным штук триста. И все, можно лететь на Весту, всего двести тысяч километров – бот делает их за три часа. Ионные двигатели разгоняют кораблик до относительных ста тысяч за час, с ускорением в 1g, потом кораблик летит по инерции еще где-то час и начинает тормозить. От пилота требуется немногое – или закрыть глаза и заснуть, или посмотреть видео, в основном – порно, некоторые упертые, такие как я, читали учебники, но подобные интеллектуальные извращения среди исследователей не прижились. На скорости даже в сто тысяч – средняя для обьектов астероидного пояса, человек не может отследить попавшийся на пути космический мусор, поэтому за пилота все делала автоматика. Конечно рискованно, и процент гибели в космосе среди исследователей был довольно высок, но кто-то же должен ковыряться во всем этом во имя прибылей корпораций за небольшие деньги. Все лучше, чем жизнь на Земле на пособие, которого едва хватало на комнатку в шесть квадратов и модифицированную еду. Уж что-то, а продукты на малых планетах всегда были в достатке – большую часть восполнял синтез из углеводородов, а почти в сотню раз меньшая гравитация обеспечивала ускоренный рост множества растений. А какое было мясо у свинок, выросших в условиях пониженной гравитации, ммм..пальчики оближешь! Если достанется.