В сумерках всегда бывает такой момент, когда ветер стихает и можно услышать, как где-то идет жизнь: будь то ночная электричка в поле или самолет за облаками, шум проносящихся машин на трассе или просто звуки далекого города.
Но на этот раз, когда ветер успокоился, ничего такого не случилось: на смену завываниям пришла гнетущая тишина. В ней хлопья первого снега упали на развалины завода, создавая ненадежно-белое пушистое покрывало.
В последнем году декады зима началась рано, в самом начале октября. Хотя морозы по-настоящему еще не ударили и снежинки быстро таяли на теплой земле, все равно, каждому, кто мог бы спрогнозировать дальнейшие изменения, пришло бы на ум: бабьего лета не будет.
История «Заката» началась в тот самый момент, когда в пустых сумерках среди развалин затеялся странный разговор, и эхо двух голосов многократно отбилось от кирпичных стен с отвалившейся штукатуркой и выбитыми окнами.
Гарик сказал:
– Когда они пришли, никто не знает. И это было не вчера, даже не позавчера. Думаю, в средние века.
Михей спросил:
– Почему так?
– А потому, – ответил Гарик, – что их нечистый след тянется с тех самых пор, когда на костре инквизиции сожгли первую ведьму. Это был их провал и в тоже время первые шаги в нашем мире, которые не остались незамеченными для тех, кто разгадал их чудовищный план. Вспомни всех этих вампиров, упырей, оборотней. Мы ведь знали о них, только потом отмахнулись и предпочли забыть.
Двое разговаривающих среди развалин сидели у вкопанной в грунт бочки с огнем, и грелись. Да, именно так, у вкопанной в грунт – пол заводского цеха давно ушел под землю. Может, от времени, а может от взрывов. Не известно.
В огромном помещении, прямо над Гариком и Михеем обвалился большой кусок крыши. Днем сюда падал аккуратным ровным лучиком солнечный свет, но сейчас через дыру с неба валила лишь снежная мука. Мохнатые снежинки кружились над пламенем и незаметно исчезали, превращаясь в пар.
Гарик сделал паузу, чтобы подцепить охотничьим ножом из консервной банки кусок бледно-розовой говядины. Мясо соблазнительно пахло едой давно минувших дней, и он с жадностью набросился на тушенку, уплетая ее за обе щеки, как тот ненасытный вурдалак.
Михей усмехнулся аппетиту товарища. Еда у Михея была более скромная – сушеная рыба, от которой, увы, несло тиной и солидолом. Он оторвал полоску мяса со спинки и скептически произнес, пережёвывая невкусное:
– Ты так говоришь, будто существование оборотней – неоспоримый факт. Ты же сам, лично ты, их не видел! И я не видел. Возможно, ведьмы и вправду были. Но вампиры, упыри? Не-е. А даже если и так, то что с того? При чем тут Скайи? Почему ты вечно их приплетаешь?
