Что ж, Человек? – За рёвом стали,
В огне, в пороховом дыму
Какие огненные дали
Открылись взору твоему?
Александр Блок, 1911 год.
Сначала откуда-то сверху донеслось протяжное звучание на высокой ноте, оно было как пение ветра в отдалённом ущелье. Звук постепенно сгустился, уходя в нижние регистры, и затих. Мгновенья падали в тишине – одно, второе, третье… – пока для их отсчёта не нашлась новая мелодия, и тогда послышался нарастающий перезвон капели – во время сезона дождей в лесах у подножия Великих гор так поёт вода, сбегая по ярусам могучих ветвей, над которыми во всё небо стоят радуги. Разноголосый, многократно отражённый эхом, этот перезвон заполнил простор под высоким сапфировым сводом поста управления, возвещая о том, что вращение звездолёта в четырёхмерной системе координат замедлилось до порогового уровня, и локус искривлённого пространства распрямляется, выпуская корабль в очередную, теперь уже последнюю на пути, точку космоса.
Голографические фигуры над индикаторным окном, за мгновение до того алертно вытянутые в форме голубоватых полупрозрачных сталагмитов, резко просели и теперь медленно растекались в горизонталь. Стройная рыжеволосая женщина в тёмно-синей тунике остановилась рядом с высоким сосредоточенно-неподвижным напарником, закутанным в длинную пурпурную накидку, и, дождавшись полного выравнивания пространственной метрики, включила обзор.
Купол, переборки и опалесцирующая палуба под ногами исчезли, пост управления повис среди знакомых звёзд. В тени, отбрасываемой огромным пылевым скоплением, они льдисто мерцали, в перспективе галактической плоскости сливаясь в обод гигантского колеса, и внешне почти незаметная близость одной из них сознанием скорого завершения пути согревала сердца космических скитальцев.
«Звёздный зов» – корабль планетной системы Гала – плавно разворачивался в направлении дома, до которого теперь оставалось всего четыре вахты пути. Двое звездолётчиков, стоя на невидимой поверхности, сосредоточенно созерцали, как вокруг них плывёт величественная картина открытого космоса. Сейчас они чем-то напоминали древних мастеров, которые только что завершили внутреннюю роспись храма и теперь отпускают своё творение в мир, и проплывающие звёзды отражались в их широко раскрытых глазах, казавшихся в космической ночи совершенно чёрными.
