Я вернулся из командировки около трех часов ночи, мечтая только о том, чтобы положить голову на подушку и выключиться из реальности.
Но на входе меня ждала Айранэ.
– ТыХочешьЧтобыЯКакДикая? – зачастила она, едва увидев меня, так, что я еще воспринимал ее высокий темп, но уже с трудом. – ТыВообщеЧтоТворишь!
В ее словах была доля правды – командировка затянулась, и я пропустил супружеский час, а был он дня три… нет, скорее, пять назад, значит Айранэ действительно приближалась к опасному периоду.
Полностью уверенная в своей правоте, она шагала впереди меня на женскую половину. Небольшой чемодан я оставил у входа, плащ и шляпу скинул прямо на него, понимая, что вряд ли уже сегодня вернусь сюда, а завтра утром буду искать их у себя, на мужской половине.
Как и все прошлые разы, когда я входил на женскую половину, меня охватил затаенный детский восторг. Здесь пахло пряностями, здесь было ощущение моего чужого детства. Как и все мальчики моего круга, после рождения я жил на женской половине до двух лет, в общей детской, после чего отец и дядья забрали меня на мужскую, выделив отдельную комнату.
Это стало изгнанием из рая. Но воспоминания о том рае, ушедшие глубоко в донные отложения памяти, в такие вот моменты выплевывали пузыри с неясными фрагментами чего-то теплого, яркого и безмятежного – когда никто ничего от тебя не ждет, не требует, а ты просто живешь в окружении любящих людей.
– ДавайБыстроМнеЗавтраРано. – Айранэ прямо при мне сбросила халат, обнажаясь полностью – небольшие грудки, острые ключицы, – словно не понимала, как меня волнует.
Впрочем, наверняка не понимала. Момент наготы был краток – едва скинув халат, она сразу же надела длинную шелковую рубашку для исполнения супружеского долга и лицом вниз легла на кровать.
Постели на женской половине – это гигантские мягкие конгломераты разной мебели. Кушетки, кровати и диваны, образующие условно ровное пространство, выгибающееся то тут, то там спинками, с редкими провалами до самого пола, с горами подушек и пуфиков.
В моменты гормональных кризисов женщины ищут позу, в которой не так больно, и подобные ложа помогают в этом. Когда кто-то из старших женщин умирает, молодые, выждав положенный срок, растаскивают себе эти постели: с одной стороны, в этом есть преемственность клана, с другой – старшие женщины, как правило, прожили долгую и насыщенную жизнь, они кое-что понимают в комфорте, и среди элементов их ложа можно найти действительно удобные.