Смерть и рождение –
Вечное море;
Жизнь и движение
И в вечном просторе… («Фауст» И. В. Гёте)
Только треск поленьев в кострище, нарушал тишину черного зловещего леса, и лишь иногда отблески огня на мгновение расширяли границы светового круга пожирая свежую порцию дров. Человек сидя возле костра, мешал ножом в котелке вкусно пахнущее бурлящее варево из недавно подстреленной косули, приговаривая своей черной, лохматой волкопсине с огромными светящимися глазами:
– Скоро моя волкодавина пожрешь, пожрешь вдоволь. Вижу, вижу, что ты моя псиночка голодная, скоро, уже совсем скоро.
Псина в такие моменты водила мордой принюхиваясь к словам и глядела преданно на человека, одетого в грязную маслянистую одежду из брезента. "Мой человек, брат мой, отдам, отдам жизнь" – думала волкопсина наслаждаясь запахом варева.
Но, порыв ветра принес новый запах, страшный, парализующий все живое вокруг. Идиллию двух разумных существ прервал громкий треск веток и грозное рычание огромного черного, как смоль, существа, ведомое невыносимым голодом. И волкопсина сорвалась с места беззвучно, стремительной тенью бросившись на встречу опасности.
Мощный удар ошеломил на мгновение огромное существо и волкопсина вгрызлась острыми клыками в его шею, разрывая артерию. В глазах псины заблестела сытая уверенность в быстрой победе над врагом. Но, шок существа через мгновение прошел, и схватив за загривок волкопсину, оно с лёгкостью оторвало его от своей шеи и наотмашь ударило об ствол могучего дерева. Раздался хруст костей и волкопсина обмякла. Небрежным движением существо отбросило в сторону умирающее тело. Голод звал убивать дальше. И предвкушая сытость, оно уже не отводило своего взгляда от человека.
Волкопсина, издыхая, взвизгнула, прощаясь с этим миром и отправилась в счастливое небытие, где, лёжа возле теплого кострища, будет ждать прибытие человека, когда наступит его время.
Увидев такую расправу над другом, он обезумел. Ярость берсерка переполнила каждую клетку его тела, жажда крови обуяла его. Схватив топор, которым рубил дрова, он с ором:
– Убью падла! – бросился в сторону существа.
Чужая ярость, боль и жажда мести оказалось сильнее, чем невыносимый голод. По загривку существа пробежала волна ужаса при виде преображения человека в берсерка и заставила его сорвать когти с дерна, не оглядываясь бежать в гущу темного, зловещего леса, ломая ветки и стволы деревьев.
Человек, не прекращая яростный ор, не сбавляя шаг, мчался за существом с топором наперевес, перепрыгивая сломанные ветки и поваленные стволы деревьев все глубже и глубже погружаясь в чащу темного леса ведомый лишь жаждой мести.
