Моим киевским друзьям.
…Сева заметил навязчивое внимание к их персонам на третий час полета. Боинг-747 авиакомпании "Транс Оушеник Экспресс", вылетев из Грэндтайда, находился над Тихим океаном. До Токио оставалось еще около трех часов, а затем – еще девять до Москвы. Рыжий Лестер и Ринки дружно спали, утомившись от бездарного японского боевика, который крутили по видео. Совсем, было, собравшись сходить в самолетный зал игровых автоматов (незаменимая штука при дальних перелетах), Сева вытащил, насколько это позволяли кресла в туристском классе, свои длинные ноги в проход, но вдруг почувствовал беспокойство. Оглянувшись, он зацепил взглядом престранную фигуру, всем своим обликом выделявшуюся из общей массы пассажиров – сэнгеров и японцев, большинство из которых должно было сойти в Токио. Немного позади Севы в соседнем ряду кресел, у самого прохода вольготно расположилась в одиночку на пустом ряду сидений худая, как жердь, бабуля в вязаной ядовито-синей кофте и пестрой необъятной цыганской юбке. В отличие от своих соседей, пожилой сэнгамонской четы, одетой во все яркое, но подобранное со вкусом и аккуратное, в облике бабули была некая типично русская расхлябанность, незавершенность, что ли. Полуприкрыв глаза, тяжелые морщинистые веки которых, казалось, были поддернуты за середину невидимой бечевкой, бабуля сверлила Севин затылок нескромным взглядом. "Русская? – подумал Сева – Или цыганка… Не похоже, правда. Да уж, с такой внешностью никакая пластическая операция не поможет. Однако взглядец у старушенции! Дырку в голове запросто проглядит… В Штатах за подобное навязчивое рассматривание можно и под суд загреметь."
Стюардесса, грациозная и ненавязчиво-услужливая японочка, дежурно улыбаясь, подкатила к Севе тележку с напитками. Взяв банку японского рисового пива, молодой человек опрокинул ее в себя, крякнул от удовольствия и ему стало совершенно и не до игровых автоматов, и не до странной старушенции. Еще раз взглянув на огненную шевелюру своего приятеля и очаровательные нежные профили его жены (жен?), Сева улыбнулся и закрыл глаза…
…В девяносто втором году он, Всеволод Катков, выпускник авиационного института, получил грант на обучение в аспирантуре Грэндтайдского университета. Будучи программистом от Бога, Сева вскоре после приезда в Сэнгамон имел повышенную стипендию и неплохой дополнительный заработок. Это позволило бы ему переждать на относительно безопасных и благополучных тихоокеанских островах смутное время, которое началось на его родине после того, как великая советская империя развалилась, и вернуться в Россию состоятельным человеком.
