Власть аномалии.
Заснеженные мохнатые лапы еловых деревьев. Бледный лунный свет. Темный силуэт с двумя светящимися точками в голубой оболочке глаз. Волк. Интересный экземпляр, созданный затворницей-природой, который мог бы стать темой исследовательской работы ученых. Альбинос, превосходящий по размерам известные виды волков. Огромная голова и пасть. Клыки, схожие с армейскими саблями, острыми и режущими плоть, ломающими кости врагов.
Родился зверь за сотни километров от этого места. Один выжил из всего выводка. Мать, породившая его, также умерла. Возможно, погиб бы и он от холода и голода. Если бы не волчья стая, кочевавшая поблизости от норы, ставшей для него фактически склепом. Кормящая волчица. Именно она обнаружила полумертвого волчонка в куче остывших тел. Вырвала щенка из объятий матери, которая до последней секунды жизни пыталась передать тепло малышу. Тем самым вырвав и из объятий смерти. Потащила найденыша под кучу сухих веток и плотный покров снега. Там жались друг к другу, греясь, три ее голодных щенка. Неспособная дать молока, голодная, она оставила их, когда с охоты вернулся ее самец, вкусно пахнущий мясом. Она, набив желудок и не обращая внимания на грызню возле останков туши лося, побежала обратно. Свернула с протоптанной тропы и, мягко прыгая по снегу, оббегая овраг с неудобной стороны, наткнулось на него.
Волчица отогрела озябший комок шерсти. Он проявил активность в борьбе за источник пищи и, насытившись, уснул. Вернувшийся с позднего пира отец семейства, почуяв запах, попытался выдернуть из массы волчат чужака. За что был наказан волчицей. Результат – разорванное ухо. Самец скуля, отступил. Затаив злобу, он искал момент – свести счеты с виновником его опалы. Но волчица всегда была начеку, оставалось ждать.
Малыши росли на глазах. Чужак, несмотря на первоначальную слабость, с ростом становился крупнее и сильнее. Приемыш был невероятно ловок, бесстрашен и дерзок. Бросался на взрослых самцов. А получая увесистую «оплеуху», зарвавшийся юнец не убегал – пытался атаковать вновь и вновь. Волки в недоумении отходили сами, видя в несхожем со всеми даже цветом шерсти подростке чрезмерную напористость. Он утомлял всех – от братьев до старейших волков стаи, и лишь приемная мать справлялась с ним: оттаскивала его в сторону, избегая накала страстей. Непримиримый бунтарь слушался только ее.
Волчица проявляла материнскую заботу и любовь к приемышу, как и к своим волчатам. Однажды ее самец схватил чужака клыками, желая утолить месть. Но его шея оказалась зажата в плотных тисках, несущих невыносимую боль. Он невольно разжал челюсти, но дернуться уже не смог.
