Глава 1: Наследство сомнения.
Тишина в Хрустальном замке была иной. Раньше она была стерильной, выверенной, наполненной лишь почти неслышным гулом систем – дыханием спящего гиганта. Теперь тишина была звонкой, натянутой, как струна, готовая лопнуть от первого же неверного движения. Она давила на виски, и в её гуле Максиму Кашинскому чудились отголоски недавнего кошмара.
Он стоял у панорамного стекла, вроде бы созерцая идеальные кварталы «Вереска», утопающие в лучах утреннего солнца и сочной зелени, обычных и геномодифицированных растений. Но вместо сияющих куполов и бирюзовых каналов он видел иное.
Вспышка импульсного пистолета. Искаженное яростью лицо Орлова. Тяжелый, хриплый шепот Кирьянова: «Не дай ему умереть…»
Грохот взрывов у дома Ариадны. Глаза Льва, полные не детского страха, а холодной ярости загнанного зверя.
Стерильный ужас «Санатория» и пустые глаза тех, кого лишили самого себя. Безумный, спокойный взгляд доктора Петрова.
И он… Эон. Не человек, не бог, а нечто иное. Его всевидящий взгляд, проникающий прямо в душу, в самый сокровенный уголок разума, выворачивающий наружу все тайные страхи. «Ты – Наследник».
Максим вздрогнул, заставив себя сделать глубокий вдох. Воздух, как всегда, был идеально чистым, с легкой примесью хвои и цветущих яблонь. Но сегодня он не успокаивал, а казался удушающим, как в парнике.
Прошло всего трое суток. Семьдесят два часа с тех пор, как вертолёт с Эоном растворился в небе, оставив ему, Максиму Леонардовичу Кашинскому, философу-диссиденту, в наследство целый мир и немыслимую ответственность.
Единственным светлым пятном в этом хаосе, его личным якорем, была она. Ариадна. Всего несколько недель назад – проводник, его тень и цензор. Теперь… Теперь всё было иначе.
Мысль о ней вызывала в нем странное, теплое чувство, до сих пор казавшееся чуждым в этих стерильных стенах. Это было что-то хрупкое и новое, проросшее сквозь трещины в асфальте после урагана. Воспоминание об их вечере в кафе, о её смехе, о том, как их пальцы ненадолго переплелись, заставляло что-то сжиматься у него внутри. Нежность? Да, пожалуй. После всего пережитого – тихая, почти невероятная нежность.
И именно поэтому его сердце сжалось с новой силой, когда «Улей» холодно сообщил, что Ариадна покинула периметр Хрустального замка и направилась в жилой кластер. Он моментально представил её маршрут – к своему дому, вернее, к тому, что от него осталось после штурма, а затем в Университет «Ноосфера». Она решила вернуться к работе. Как ни в чем не бывало.
«Зачем?» – пронеслось у него в голове с внезапным раздражением.
