1. Глава 1
Села Ведьма на ежа...
Знаете, как определить, что в жизни начинается полоса неприятностей? Нет? Вот и я не знала, пока однажды не села на ежа! В каком смысле? В прямом.
В то летнее утро ничто не предвещало проблем. Солнышко только поднималось, птички чирикали, моя родная деревня Полыньевка просыпалась… Я выпила ячменного напитка, перекусила булочкой с маком и отправилась в лес. Мы, ведьмы, часто туда наведываемся. На сей раз мне понадобились шишки и несколько видов трав, которые уже цвели. Самое время для сбора!
Я шла по тропинке, напевала добрую песенку про то, как у жадной бабки на носу вырос мухомор, засмотрелась на цветущий куст и… Споткнулась о корень, врезалась в дерево, так что искры из глаз посыпались, отлетела назад, запнулась пяткой о камень и… Шлёпнулась мягким местом на очень не мягкого ежа!
― А-а-а-ааааа! – его вопли и мой визг слились в один кошмарный звук. Все птицы умолкли разом, и наступила тишина.
― Слезь с меня, толстозадая! – ёж упрямо ворочался под моим бедром. Не так уж я его и придавила, так, бочком чуть задела.
― Сам из-под меня выползи, игольница на лапках! – я перекатилась на бок и отодвинулась подальше, потирая исколотое бедро. – И с какого перепугу ты разговариваешь, а?
― С перепугу заикаются, а не разговаривают, дура необразованная! – назидательно и занудно проворчал этот наглец.
― Ты пообзывайся ещё, недоразумение колючее! Сейчас в репейник превращу, и засохнешь по осени.
― Ах ты, гнусная дочь Ехидны! Едва не убила своим откормленным задом, ещё и угрожаешь? Ведьма поганая!
― Крыса в колючках! – огрызнулась я. – И не поминай покровительницу ведьм всуе! Ты, судя по всему, уже довыделывался. Что, был человеком, обидел ведьму и теперь на четырёх лапах бегаешь, блох на себе таскаешь?
― Я родился ежом! – гордо заявил этот оборзевший представитель фауны. – В зачарованном лесу жил, а потом сюда перебрался, подальше от чудищ всяких. И говорить бы с тобой не стал! Много чести! Да твоя толстая…
― Ой, хватит! Сам ты толстый!
― Я не толстый, у меня кость широкая и иголки объёмные и…
― И самомнение воспалённое. Ага! Поняла. Иди уже, куда шёл.
Колючий нахал запыхтел, засопел и попытался встать на лапы.
― Ай! – завопил вдруг и плюхнулся на упитанный зад. – Лапка моя, лапка…
― Что там? – я закатила глаза.
― Ушибся о камень, когда ты своим жирным…
Я нацелила на него посох, который использовала для направления силы, ну и немножко для ходьбы.
― Умолкни! – подползла и потянулась к передней лапе, которую он прижимал к пузу. – Покажи.
― Да? А хуже не будет? И так от тебя одни проблемы. И песни ты поёшь дурацкие, и голос противный…
