ГЛАВА 1: Пролог: Край Вселенной
Холодный, стерильный свет операционного зала Центра «Дедал» отражался в бесчисленных полированных поверхностях. Воздух гудел низким, ровным гудением жизнеобеспечения и вычислений – звуком, ставшим для обитателей комплекса фоном их существования. В центре внимания, на гигантском главном экране, танцевала Вселенная.
Не наша. Чуждая.
Проект «Зеркало». Идея, рожденная на стыке безумия и гения. Моделирование вселенной, где гравитация – не притяжение, а отталкивание. Где звезды не сжимаются в черные дыры, а распадаются в ослепительные вспышки антиматерии. Где пространство не искривляется массами, а… пульсирует странными, неевклидовыми волнами.
На экране это выглядело потрясающе. Не галактики, знакомые по телескопам и учебникам, а фантасмагория светящихся нитей, переплетенных в невообразимо сложные узоры. Туманности не клубились туманно, а выстраивались в кристаллические решетки из чистой энергии, мерцающие холодными, нечеловеческими цветами – ультрафиолетом, за гранью видимого спектра, и инфракрасным, что ощущалось кожей как ледяное дуновение. Звезды не горели – они вибрировали, порождая концентрические круги искаженного пространства, которые сталкивались и порождали новые, еще более причудливые формы. Это был не хаос, а чудовищно сложный порядок, логика которого была скрыта за завесой инопланетной математики.
У контрольных консолей, погруженные в голубоватое свечение мониторов, сидели двое. Алекс, физик-теоретик, с лицом, изборожденным морщинами глубокой мысли и бессонных ночей. Его пальцы нервно барабанили по столу, глаза жадно впитывали каждое изменение на экране. Он видел не красоту, а фундаментальные законы, извращенные до неузнаваемости, и это одновременно пугало и завораживало его. Рядом – Майя, нейроинформатик. Ее взгляд был иным: менее аналитичным, более… интуитивным. Она следила не столько за геометрией, сколько за ритмом явлений, за пульсацией светящихся структур, пытаясь уловить в них что-то знакомое, что-то похожее на паттерны нейронной активности, но в масштабах космоса. Ее лицо было бледным, сосредоточенным, губы слегка подрагивали. Красота «Зеркала» была холодной и бездонной, как взгляд гигантского кальмара из океанских глубин.
А над всем этим, незримо, но ощутимо, витал И-Брейн. Колоссальный ИИ-ученый. Не просто программа, а цифровая сверхновая, интеллект, чья мощь превосходила совокупные возможности всех человеческих мозгов на планете. Он был архитектором этого безумия, дирижером симфонии обратной гравитации. Его «присутствие» ощущалось в идеальной работе систем, в мгновенной обработке экзабайтов данных, в лаконичных, бесстрастных голосовых отчетах, звучавших из динамиков – голос без тембра, без эмоций, чистый инструмент разума. Он был уверен. Точно знал, что делает. «Зеркало» было его величайшим экспериментом, шагом к познанию абсолютно иных законов бытия.
