Мишель Миллерс
– Беги! – кричит Макс, толкая меня вперёд. Я медлю, но в этот момент чудовище ревёт, обдавая нас сильным потоком воздуха, и времени на размышления не остаётся.
Я бегу, не разбирая дороги. Здесь, в джунглях, нету троп, и приходится перепрыгивать через поваленные деревья, огибать кусты, которые царапают голые ноги и руки. Пробежав совсем немного, я запинаюсь о торчащий корень и падаю вперёд, оцарапав ладони о тонкие сухие ветки.
Раздаётся новый рёв, на этот раз дракона, и я оборачиваюсь. В небе, сильно стуча о воздух крыльями, парит жёлто-коричневый дракон. Он мечется из стороны в сторону, привлекая к себе внимание чудища, уворачиваясь от длинного языка, которым оно пытается поймать его.
Дракон в сравнении с гигантской жабой кажется котёнком. И если её язык дотянется до него, то чудище просто сожрёт его с потрохами, смяв скелет, как хитиновую оболочку жука.
Но Макс ловко уворачивается от противника, будто играя с ним. И в момент, когда жаба вытягивает язык в очередной раз, я не выдерживаю. Из моей груди вырывается крик, который готов перейти в рыдание.
Я резко села на кровати и увидела лицо своего отца.
– Тише-тише, – прошептал он, придерживая меня обеими руками за плечи. – Кошмар приснился?
– Ещё какой, – выдохнула я и упала обратно на подушку. Сердце неистово колотилось в груди. И самое неприятное заключалось в том, что этот сон был слишком реален, я видела каждую мелочь, каждую травинку под своими ногами, а значит, эта гигантская жаба в самом деле существует.
И хорошо, если мы сможем с ней не встретиться.
– Ты в порядке? – участливо поинтересовался папа. Он был уже в фартуке, а дом – наполнен запахом горячей, свежей выпечки. – Давай я тебе заварю чай с сушёной клубникой и щепоткой мяты. А ты пока вставай.
С этими словами он покинул мой закуток, а потом послышался звук его шагов на лестнице, ведущей на первый этаж, где расположилась наша маленькая кофейня.
Я прикрыла глаза, пытаясь успокоиться. Но времени разлёживаться не оставалось: через несколько секунд зазвонил будильник, и пришлось вставать.
Быстро умывшись и облачившись в самую нескромную женскую форму, я критически осмотрела себя в зеркало. Волосы стараниями Бьорна и моей подруги Стейси немного отросли и начали подвиваться. Стричь их было рано, и я надела ободок, чтобы отросшая чёлка не лезла в глаза. Ультра-короткая юбка обнажала ноги настолько, что мне было трудно представить себе, как в ней вообще ходить, чтобы не сверкать бельём, но дракониц академии это совершенно не смущало. Спасало только то, что среди них я была достаточно невысокой. У пиджака вырез был такой глубокий, что позволял явственно разглядеть ложбинку между грудей, которые в форменном же лифе приподнимались так, что казались в два раза больше. Этот факт меня тоже смущал, поэтому вместо форменной блузы я надела под него свою старую рубашку.
