ГЛАВА 1
Задница приближалась.
Обтянутая блекло-фиолетовыми спортивными штанами, она поелозила тряпкой возле порога его квартиры, а после попятилась в сторону лестницы. Туда, где стоял он.
Никита с детства ненавидел, когда его тетя мыла пол. Занимаясь этим, она становилась злой и громогласной. Цинковое ведро гремело, тряпка с чувством шмякалась в воду, брызги летели в стороны, а на детей орали: «Тут не стойте! Там не садитесь! Пошли вон! Как же вы все мне надоели!»
Спрашивается, почему у этой фиолетовой нет швабры? С какой целью она моет пол руками? А-а, нет, вполне современная швабра стоит возле стеночки, но есть такие представительницы, которые по старинке, согнувшись в три погибели, будут с остервенением драить весь подъезд.
Между тем фиолетовая попа доползла до лестницы и распрямилась, превратившись в высокую сероглазую девушку, чьи светлые волосы были собраны в две косы по-французски. Дальше он не стал рассматривать. Эта француженка совсем не походила на упомянутую тетю, с которой он давно не жил, к тому же в его квартире истерическим лаем заливался пятимесячный щенок.
– Ой! – смутилась девица, пряча тряпку за спину. – Здрасьте… пожалуйста! Вы наш сосед?
– Добрый вечер, – уронил Никита, осторожно протискиваясь между ведром и француженкой. Удавалось плохо. – Позволите?
Его раздражала эта девица, были неинтересны ее вопросы, а из проклятых штанов хотелось соорудить фиолетовый флаг, схватить ружье и полезть на баррикаду. Чтобы драться.
Она молча отступила, а он шагнул к двери.
В этот момент проснулся его телефон, задрожав испуганным зверьком в кармане. Никита стал делать сразу четыре дела: доставать ключи, отвечать на звонок, поправлять сползающий с плеча мольберт в чехле и думать, откуда на его площадке взялась девица-поломойка. На этаже три квартиры: в одной живет он, во второй – Вениамин Духов или просто Дух, всем видом показывающий, что он крутой программист, а третья еще неделю назад пустовала.
– Да, вернулся, – ответил Никита в телефон, прислушиваясь к наступившей тишине. – Думаю, с ним все в порядке.
Медленно и осторожно приоткрыл дверь. В щели появился черный нос, а следом туда протиснулась собачья мордочка с блестящими пуговками глаз. По мере расширения проема в подъезд настойчиво пробирался щенок черно-коричневого окраса. Будущий защитник-ротвейлер приподнял лапу, желая выскочить на мокрый резиновый коврик.
– Малевич, место! – скомандовал Никита. – Сидеть!
Прикрывая выход, неловко задел мольбертом за косяк, отчего тот свалился с плеча и с глухим стуком приземлился на мокрый пол.
