Краткое введение. Заметка о заслуженном гвардейце Пятого Императора. Воспоминания Зефира Змиева
У меня был очень хороший дедушка. Он был весёлым, он был добрым, с ним было очень легко и очень приятно, и я никогда его не забуду. Когда я проказничал, он почти никогда ничего не сообщал родителям, а его смерть стала для меня большим ударом.
В 917 году от Закрытия Портала в столице Пятой Империи были организованы торжественные похороны – дедушка Николай был почётным гвардейцем Пятого Императора, и список его заслуг весьма длинен. Дед просто был самым лучшим, так говорили многие. Как следователь, он был очень наблюдателен и разгадывал такие запутанные дела, что в своё время именно его отправляли на самые сложные или важные задания. И, конечно же, самым громким делом, оставившим яркий след в истории, является дело Трупьего Пастуха.
Мама говорила, что дед стал таким, каким я его знаю, лишь когда вышел на заслуженную пенсию. Времена его службы закончились незадолго до моего рождения, поэтому подтвердить этот факт я не могу.
Я могу сказать, что, временами, он был очень задумчив, но делиться терзавшими его мыслями дед никогда не хотел. Причём с возрастом он всё чаще предавался этим загадочным размышлениям.
Помню, как я сижу и готовлюсь к экзаменам в школу юных гвардейцев, а он сидит напротив и говорит:
– Что-то плохо я начал спать.
– Почему? – машинально спрашиваю я.
– Лезут в голову всякие нехорошие мысли, вспоминаю о старом. Кошмары, какие-то кошмары…
– Какие-такие кошмары?
– Кто-то… – дедушка Николай замолчал, а я на него посмотрел. – Преследует меня.
Этот разговор состоялся всего за пару месяцев до его смерти, и временами он снова говорил про кошмары. Что-то мучило его, и, кажется, я знаю ответ на этот вопрос.
Когда я вернулся с экзаменов, которые я, кстати, сдал успешно, дедушка Николай сидел и читал книгу «Первая и Пятая Гвардии, 896 год», посвящённую боевым действиям и политике Первой и Пятой Империй в том году. Дед вообще был скрытным, он редко что-то рассказывал о временах своей службы, разве что какие-то забавные и нелепые ситуации. Как ветеран боевых действий, он знал побольше, чем другие.
«Не всё, что мы пишем в документах, является правдой. Не всякая истина должна становиться известной», – зачем-то сказал дед, и то ли это были его мысли в слух, то ли он обращался ко мне. Через четыре дня дедушка умер, просто не проснулся. Врачи сказали, это из-за сердца, но сомнений в естественности смерти нет – дед прожил весьма долгую и насыщенную жизнь, и до его возраста мало кто доживал.
