Я живу в колодце. Я живу в колодце, как дымок. Словно дымка в каменной горловине. Я неподвижен. Я ничего не делаю. Я только жду. У себя над головой я вижу холодные ночные и утренние звезды. И солнце я вижу. Время от времени я пою древние песни нашего мира, той поры, когда он был еще совсем юным. Как я могу сказать вам, кто я такой, если я и сам не знаю. Никак не могу. Я просто жду. Я туман, я лунный свет, я память. Я стар и печален. Иногда я проливаюсь в колодец дождем. По воде, в которую падают дождевые капли, мгновенно паутинкой разбегается рябь. Я жду в прохладном безмолвии, но настанет день, когда моему ожиданию настанет конец.
Сейчас утро. Я слышу оглушительный грохот. Я обоняю пламя вдалеке. Я слышу металлический скрежет. Я жду. Я прислушиваюсь.
Голоса. Где-то в отдалении.
– Порядок!
Один голос. Говорит чужак. На неведомом языке, которого мне не дано знать. Ни единого понятного слова. Я обращаюсь в слух.
– Выпускайте людей!
Хрустят кремнистые пески.
– Марс! Так вот он какой!
– Где флаг?
– У меня, сэр.
– Отлично, отлично.
Солнце светит в синей вышине; золотые лучи играют на стенах колодца, и в теплом свечении я начинаю парить, как незримая и расплывчатая цветочная пыльца.
Голоса.
– Именем Правительства Земли я провозглашаю сию местность Марсианской Территорией, которая будет поровну поделена между странами-участницами.
Что они говорят? На солнце я вращаюсь, словно колесо, невидимый и ленивый, золотистый и неутомимый.
– Что там такое?
– Колодец!
– Не может быть!
– Да вот же он!
Приближается нечто теплое. Три создания перегибаются через устье колодца, и моя прохлада возносится им навстречу.
– Великолепно!
– Думаете, можно пить?
– Сейчас узнаем.
– Кто-нибудь, сбегайте за склянкой и тросом.
– Я мигом!
Шаги удаляются. Возвращаются.
– Вот.
Я жду.
– Опускайте, потихоньку.
На веревке медленно опускается, бросая отблески, стекло.
Как только бутыль касается поверхности и наполняется, вода начинает колыхаться. Сквозь теплый воздух я поднимаюсь к оголовку колодца.
– Готово. Хотите снять пробу, Риджент?
– Охотно.
– Какой красивый колодец. Взгляните на это сооружение! Интересно, сколько ему лет?
– Бог его знает. Вчера, когда мы совершили посадку в соседнем городке, Смит сказал, что на Марсе уже десять тысяч лет как нет жизни.
– Подумать только!
– Ну, как она, Риджент, вода-то?
– Чистое серебро. Хотите стаканчик?
В горячем солнечном свете журчит вода. Теперь я раскачиваюсь, как завеса пыли или корицы на волнах ласкового ветерка.
