Глава 1. Площадь Сталина.
Не основано ни на чём. Все события и персонажи вымышлены и не имеют ничего общего с реальными фактами и историческими лицами. Почти.
Это было невероятное зрелище! Станцией метро это нельзя было назвать – не бывает в мире таких станций метро. Огромное подземное помещение в полкилометра длинной, расположенное на глубине более восьмидесяти метров, четыре платформы, соединенные ажурными мостиками переходов, переплетающейся строгой геометрией невероятно красивых кованных ступеней и перил. Уходящие ввысь тридцатиметровые колонны из черно-красного гранита, упирающиеся в ажурную позолоченную паутину свода, на которой висят хрустальные люстры. В основании каждой колонны – скульптурная композиция в духе строительства коммунизма: рабочие-колхозницы, пограничники-моряки, пионеры-юннаты. По стенам многометровые мозаики из глянцевого камня. Фонтаны и аквариумы из бронестекла, в которых плавают живые и крупные осетры. И над всем этим богатством, под потолком, растянутая на могучих цепях, в окружении тускло мерцающих пятиконечных звезд из искусственных рубинов, висит площадка внушительного зала заседаний.
Выходов на поверхность станция не имеет. С одной стороны стоит внушительная мраморная фигура товарища Сталина, с противоположной стены сверкает соответствующий по размеру орден «Победа», а под орденом мерцает, отражая свет многочисленных факелов, надпись:
«Станция московского альтернативного метрополитена – Площадь имени И. В. Сталина».
Факелов много. Они укреплены на всех колоннах и лестницах-переходах, горят ярко, но без малейшей копоти. Хотя и пафосно, но создает настроение. Эдакое союзосоветское и средневековое одномоментно. В пыли и в паутине.
Но мне кажется, Савватеич тут перемудрил с факелами. Мог бы просто люстры засветить – ему это раз плюнуть. Он вообще мужик могучий, практически без ограничений в области энергетических полей, не то, что я. Я без него и на это собрание бы не попал. Силёнки не те еще! Вот он кстати, стоит у лестницы в зал заседаний. На вид – молодой здоровенный парень. Красавец, хоть в рекламе снимай. Одет нормально, не в бузурунку с портами, а в джинсы да пиджак кожаный. Сколько ему лет, интересно? То, что больше двухсот, и ежу понятно (это я поначалу так прикинул, а потом мне Вадит растолковал, что и до Афанасьева с Тимофеевым про него анекдоты ходили – ещё у восточных славян). Зубр Мастадонтович! Шучу. Кстати, с шутками поаккуратнее надобно. Даже с мысленными. Чревато…
– Добрейшей полночи, многоуважаемый Емельян Савватеевич, – поздоровался я. – Как почивали? Единорог не приснился ли?
