Глава "Странные дела мои"
Я расскажу вам историю, которая изменила мою жизнь навсегда. Нет, не подумайте – никаких героических подвигов или великих открытий. Просто рассказ о том, как я и мои друзья мигом повзрослели, я восемнадцатилетний болван по имени Александр Лаврентьев чуть не свихнулся, пытаясь соблазнить искусственный интеллект. Звучит дико? Поверьте, это еще цветочки по сравнению с тем, что было дальше.
Все началось в первую неделю июня, когда лето только развернулись во всей своей душной красе. Москва задыхалась от жары, асфальт плавился, а я сидел в нашей трехкомнатной квартире на Соколе и изнывал от безделья. Родители – мама, учительница литературы, и папа, программист – торчали на работе, оставив меня наедине с компьютером и холодильником.
Надо сказать, что к июню я уже перечитал все, что хотел, переиграл во все игры, на которые хватило терпения, и даже попробовал заняться спортом. Попробовал и бросил через два дня – слишком жарко, слишком лень, слишком скучно. В общем, классическая картина безделья с налетом экзистенциального кризиса.
И вот сижу я в своей комнате, листаю бесконечную ленту соцсетей, где все мои друзья либо хвастаются поездками на дачи, либо жалуются на скуку. Вентилятор гудит, как вертолет, но толку от него – как от козла молока. Солнце жарит в окно, и вся квартира превратилась в духовку.
– Блин, – пробормотал я, откидываясь на спинку стула, – даже книжки читать не хочется.
А ведь это была тревожная примета. Я, Саша Лаврентьев, сын учительницы литературы, всегда читал запойно. Толстой, Достоевский, Борхес – все подряд, лишь бы было интересно. Но в ту июньскую жару даже любимые авторы казались скучными.
Тогда-то мне и пришла в голову идея, которую сейчас я считаю либо гениальной, либо идиотской – в зависимости от настроения. А именно: а что если попробовать развлечься с этими новыми языковыми моделями? Про которые все кричат, что они чуть ли не разумные?
Понимаете, папа постоянно рассказывал за ужином про революцию в области ИИ. Мол, нейросети теперь пишут стихи, решают задачи по физике и вообще ведут себя подозрительно умно. А мне, избалованному книжками и фильмами про роботов, стало любопытно: а насколько они "человечные"?
Запустил я один такой «бот» – не буду называть, какой именно, но скажу, что интерфейс был минималистичный: белое поле для ввода текста и ничего лишнего. Название говорило само за себя – "ЛОГОС". Солидно, по-древнегречески.
Сначала я задавал обычные вопросы. Про погоду, про новости, про рекомендации фильмов. Отвечал он вполне разумно, но как-то уж очень правильно. Вежливо, конструктивно, без единой живой интонации. Скука смертная.
