Нью-Йорк, 2013 год
Двери отделения неотложной помощи распахнулись, пропуская внутрь бригаду реанимобиля. Колесики каталки застучали, перекатываясь по швам плитки, а навстречу ей спешила команда врачей. Все знали, кого привезут, но при одном взгляде на кушетку молодой хирург, что должен был готовиться к операции, остановился. Помедлил лишь на секунду, словно споткнулся, разглядывая безвольно расслабленное тело перед ним.
Имел ли он право на это?
Но его работа начнется после. Прямо сейчас он ничего не решает.
– Остановка сердца! – бригада тут же прекратила движение, а вспотевший уже порядком реаниматолог отер лоб, пот с которого лез в глаза.
Привычные механические действия. Завести, вытащить, доставить до хирургов. Сколько раз в день они делали это? Но сегодня не подводящие ни разу руки тряслись. Нет, дело даже не в том, что пять минут назад ему в спину уперлось дуло пистолета, пока Аманда Клод объясняла, почему эта девушка должна жить. В конце концов, он хорошо знает свою работу. Дело лишь в том, что он хорошо помнил лицо этой девушки при других обстоятельствах.
Джеймс Нейтан за пятьдесят лет своей жизни первый раз усомнился в правильности того, что делает. Первая остановка сердца пациентки привела его в чувство. Всю дорогу до больницы своими руками возвращал ее обратно, вновь и вновь забирая у смерти.
Но сейчас она упорно не хотела поддаваться. С такими ранениями… Бригада хорошо знала свою работу, поэтому приемное отделение тут же стало местом реанимации.
– Интубируем, – трубка зашла в рот, но непрямой массаж переставал действовать, – адреналин, дефибрилляция триста шестьдесят, – капля пота ползла по носу, исчезая в маске.
Его команда знала свое дело. Они спасли десятки жизней, может, сотни. Тех самых, что она за каких-то пару лет отправляла в ад. Все говорили, что девчонка чувствует дыхание смерти, и Джеймс сейчас завидовал ей. Ведь она точно знала исход их сегодняшней борьбы. Новый разряд, атропин, массаж сердца, увеличение адреналина. Она со свойственной настырностью не желала возвращаться.
С другой стороны… Сколько крови потеряла девчонка? Количество ранений и повреждения. Они же несовместимы с жизнью. Но ведь если она видела хоть один шанс, значит, он есть? Или Аманда просто хотела в это верить? Кажется, что эти люди понимали смерть, лишь когда тело сожжено, а прах развеян по ветру. Так неужели он готов сдаться? Взять на себя право судить?
Две минуты. Клиническая смерть. Страшный сон любого, кто хоть как-то был связан с миром, где правит «Destiny», прямо сейчас становился легендой. Мифом криминального мира. Джеймс был готов ответить за это. За то, что не успел спасти ее. Ведь тогда он спасет… скольких?
