– Еще раз – ты вот прямо вообще ничего не видел?
– То есть абсолютно, – ответил я сидящему напротив меня мужчине и даже развел руки в стороны, как бы говоря: «Ну, вот так вот, ничего не поделаешь». – Кроме трупов, естественно. Так их не захочешь, а разглядишь.
– И не слышал? Конкретно вот эта гражданка ничего тебе сообщить не успела? – настырно уточнил собеседник, мотнув подбородком в сторону мертвой женщины, приколотой копьем к стене.
– Представь себе! – уже чуть более раздраженно произнес я. – Если честно – ты сам сколько бы протянул с лезвием под сердцем, да еще таким широким? Минуту? Две? И много бы успел сказать, даже представься такая возможность?
– Паш, по факту он прав, – неожиданно заступился за меня напарник настырного представителя власти, который до того в разговоре особо не участвовал. – Ты же сам видишь – удар профи наносил, после такого не выживают.
Скажу честно – вот чего не ожидал, так это того, что сюда, в дом, принадлежащий общине ворожей, ни с того ни с сего нагрянет парочка сотрудников отдела 15-К, которому, как известно, всегда есть дело до всего. И ведь что обидно, они прямо в дверях меня прихватили, еще бы пара минут – и все, разминулись бы мы с ними, как в море корабли. Но – не случилось.
А самое неприятное то, что одним из двух оперативников оказался Павел Михеев, с которым я… Как бы так сказать-то… Не ладим мы, короче. Вернее – это конкретно он меня недолюбливает, причем понятия не имею за что. Дорогу этому господину я сроду не переходил, в спину ему не стрелял, женщину не отбивал, денег в долг безвозвратно не брал, взятку не предлагал, потому причины данной неприязни мне абсолютно непонятны. И ведь не выяснишь их никак. Ну не спрашивать же мне у него напрямую: «Мужик, чего я тебе плохого сделал?» – верно? Это будет очень странно выглядеть. Да и ответа не последует, скорее всего.
Нет, утверждать, что он мне сует палки в колеса, конечно, нельзя. Сотрудников отдела можно обвинять в чем угодно – в чрезмерной жесткости там, где можно без нее обойтись, в повышенной хитровыдуманности, в периодическом нежелании идти на разумные компромиссы, но две вещи им точно нельзя предъявить, а именно – мздоимство и предвзятость. Ну да, знаю, подобное утверждение может кому-то показаться смешным и неправдоподобным, но это на самом деле так. Никто не может сказать, что люди с Сухаревки (а именно там с давних времен расположено здание, в котором разместился отдел) кого-то наказали за чужие грехи или за барашка в бумажке прикрыли на что-то глаза. Ни раньше, ни сейчас такого не случалось, за что, собственно, эту братию все, кто обитает в сумерках, уважают. Не любят, называют «гончими» и «вражинами», избегают с ними лишних встреч, но, повторюсь, уважают.
