О нет, помилуйте, как вы могли подумать!
Конечно же, я, секретарша графа Суварина, ни за что не сунулась бы в ванную комнату своего хозяина! Благовоспитанная леди я, или же нет? Как можно – это ванная комната мужчины, во-первых, ну и во-вторых – это ванная моего нанимателя. Причем нанимателя высокомерного, аристократичного, строгого, с пронзительным, испытующим взором и поджатыми губами; и хотя последнее время граф смотрел на меня потеплевшими глазами и одарял милостивой улыбкою – но правила приличия еще никто не отменял? Как и субординацию …
Однако хриплый вопль старика камердинера заставил меня высунуть нос из хозяйского кабинета, где я с утра разбирала счета и деловые бумаги; вскочивши, я бросилась бежать на помощь. Куда я бегу, я уже не соображала – я бежала на голос, точнее – на хриплые стоны.
В конце коридора со шваброю стояла одна из наших служанок в позе статуи Замешательства и Растерянности, прикрывая в ужасе рот и лицо руками – видимо, чтобы не заорать самой. Озираясь по сторонам, я спросила:
– Где кричали?!
– Там, – прошелестела она, указавши рукой на двери графских покоев.
Вбежав в просторный будуар, я увидела камердинера сидящим на полу. Старику было дурно, и он цеплялся за край комода, чтобы не потерять сознание окончательно.
– Что с вами? – кинулась я к нему.
Лицо бедняги было серым. Оглянувшись беспомощно – чем бы помочь? – я увидела антикварный бар-секретер, роскошный, полированный, инкрустированный перламутром, с ножками в виде львиных лап, – ага, решила я, в нем Суварин, наверняка, хранит свои изысканные напитки! И точно, бар был полон бутылок всех сортов и фасонов. Схватив первую – это было драгоценное шабли какой-то столетней выдержки – я налила его в стакан и сунула старику.
Он глотнул пару раз; зубы его стучали о стекло. Затем потянул воздух – видимо, спазм в груди разжался; сделал несколько вдохов – ему стало легче.
– Я сейчас прикажу послать за доктором, и велю перенести вас в вашу комнату, подождите секунду, – пробормотала я.
Крючковатая сухая рука камердинера, однако, вцепилась в мое платье; взгляд стал осмысленным, и свободной рукой он указал на дверь, отделанную позолотой – настолько роскошную, что она походила на дверь то ли в бальную залу, то ли в зал заседания кабинета министров. То, что это всего-навсего дверь в ванную комнату, я поняла лишь потом…
– Там, – прохрипел он, – там…
И такой ужас был написан на лице его, что я, естественно, решила разобраться – что же там такое; я распахнула дверь, вошла, и осмотрелась.
Ванная комната графа Суварина поражала неприличной роскошью. Прежде всего, позолоченная ванна, Бог ты мой, что за шик-блеск! – и витые ножки, и бока ее сверкали золотом – нечто среднее между веселым блеском саксофона и погребальной пышностью саркофага. А золотые накладки на боках ванны, в виде узора из трав, цветов и листьев?! С ума сойти!
